Зябкие сумерки сменились еще более неприятной темнотой. Если бы не иногда встречающиеся фонари,  было бы совсем неуютно… Каблуки гулко-гулко стучат по пыльному тротуару, в наступившей вместе с ночью тишине звук разносится отчетливо и звонко. Эта странная улочка – по краю парка,  отделенная от остального города глухой бетонной стеной совершенно неизвестного назначения, была одним из их маленьких секретов – каким-то непостижимым образом путь по ней был едва ли не вдвое короче дороги напрямик через парк. Хотя – Роуз не был силен в геометрии, но элементарная логика подсказывала, - прямая однозначно короче, чем сколь угодно хитрый зигзаг… Однако – он проверял, как-то – даже вместе с Хиори –  петляющая улочка была кратчайшим путем.
… Он не сумел полюбить этот город. Это небо, белесое днем и мертвенно-дымное ночью, молчаливое и далекое, деревья, тянущие к нему, будто в муке, исковерканные руки ветвей,  тусклые фонари, скупо освещающие трупики мотыльков, прельстившихся этим суррогатом света. Безразличные лица прохожих, одуряющие вспышки неоновой рекламы, бездушное монотонное движение, которое здесь называлось словом «жить»… 
… Жить не получалось. Зато великолепно получалось – заставлять себя делать вид. О, отдавшись этому процессу с головой, бывший капитан третьего отряда сумел заставить окружающих поверить в то, что именно  окраина Каракуры – то место, где они всегда хотели жить.  Даже себя. Что это – забавное, интересное приключение, развлечение… В самом деле, здесь действительно оказалась масса ничего не значащих пустячков, которые, будучи абсолютно не нужными,  с пугающей быстротой становятся необходимыми – всевозможная мишура человеческой жизни, от еженедельных журналов до музыкальных автоматов  в барах. 
… И можно даже устроиться на работу. Представляете? На настоящую такую работу, куда можно, нет, не верно – нужно ходить, что-то делать и тебе за это платят деньги! Тоже настоящие! И пусть Хирако утверждает, что это – самое скучное, что можно придумать… Зато в любое время можно взять со стены блестящую гитару, и тронув струны, извлечь мелодию, отпуская ее в пространство… Или вынуть из ящика  тонкую флейту… Или пробежать пальцами по клавишам вон того  дорогущего – вот и славно, его уж точно никто никогда не купит – рояля,  рассыпая дробные аккорды…  И уж  всегда под рукой эти расчудесные  штуки, способные хранить в себе записи чужих концертов, прошедших давным давно…
...Но вот полюбить – нет…
… А еще можно обучать сопливых юнцов-недосинигами сосуществовать с  тем, с чем умные люди обычно не живут. А зря, как оказалось. Не живут-то. Можно жить.  Без особого удовольствия, но все же…
Живая собака лучше мертвого льва. У нее хотя бы есть шанс.
И у нас есть. И у тебя будет, Куросеныш… А подлец Урахара снова отправит детей на войну, и это некрасиво… Но – больше некого. Лишь дети всесильны.
… И можно притвориться, что все хорошо, и можно просто пить крепкий чай под бессмертные  мелодии «Скорпионс», и можно от скуки листать забытый Лизой журнал…
… Но осенние ночи срывают маски.  И гулкий стук каблуков, дребезжащий свет старых фонарей, ржавая дверь за спиной предостерегающе скрипит.  Но неясное беспокойство не дает экс-капитану даже оглянуться. Что-то не так.
Под страхом смерти он не сумел бы ответить, что и где, но…  Как в том анекдоте, рассказанным Хирако… «Музыкой навеяло»…
И сырой осенний холод сквозит по плечам, заставляя вайзарда поеживаться. «Долго он не возвращается…»
Улочка, вильнув в очередной раз, провалилась в темноту – фонари не горели.  В небе тут же проглянули искорки звезд. Вайзард, чертыхнувшись, отдернул ногу – под ней что-то смачно хрупнуло… Пошарил в кармане, вынул фонарик-зажигалку…
… Лица не видно – его скрывает потрепанная тряпка подозрительно оранжевого цвета, но  Роузу и не нужно его видеть. Он знает, кто перед ним – знал с самого начала, с того момента, как лопнула невидимая струна, заставив воздух дрогнуть, а его самого  - выйти в темноту осенней ночи.
Он настороженно оглядывается по сторонам – никого и ничего…
Опустившись на колени, вайзард откидывает в сторону мятый  лоскут – черт, и чем мне так не нравится эта тряпка?! - приподнимает за плечи лежащего и решительно встряхивает:
- Шинджи? Какого меноса?

«Чертов Хирако!» - волна облегчения обрушилась на вайзарда, заставляя каждый нерв струнно вибрировать. Плевать на краденого Куросаки – никуда не денется, выцарапаем, как миленького, из любой задницы… И накостыляем по этой самой заднице – чтоб в дальнейшем неповадно было, обязательно и неминуемо.
Главное – здесь.  Роуз  - как и остальные, наверное – ощущал своих братьев по маске почти частью себя, и если бы с Хирако что-то…  Завершать фразу он не решился даже мысленно – кто знает, какой властью над реальностью обладают слова или мысли?  Нас слишком мало, чтобы позволить себе такую роскошь, как потери.Это и тебя, Куросаки, касается…
Но вот он, Шинджи, сидит с недовольной рожей и сыплет своими  невообразимыми хохмочками, которых у него – на каждый чих найдется с полсотни.  И хихикает, что б ему… хорошо жилося.
Вечер перестал  казаться столь омерзительным.  Даже отдаленный шум города  пробрел оттенок уюта.  Словно нарисованный впопыхах город  вдруг вобрал в себя силы и стал  - живым.   В воздухе, будто по мановению волшебной палочки,  потянулись запахи  - прелые листья, вечерняя сырость, какая-то выпечка…  Где-то простучал трамвай. Шевельнули ветками  деревья, и даже покосившийся фонарь вдруг перестал тошнотворно моргать и загорелся ровным желтоватым светом.
Роуз сунул в карман зажигалку, вытащил  из другого банку газировки.
- В бандероль? В Израиль? Что тебе сделали несчастные евреи? – Он, еще минуту назад напоминавший перетянутую струну, склонив голову посмотрел на бесстыдно разлегшегося на мостовой Хирако.  – Кроме того – он повторил интонацию Хирако – на вывоз национального достояния разрешения мне не дадут. Мы и вообще существуем здесь не то чтоб совсем легально, да? - он хитро глянул на Хирако. -  Так что – придется терпеть. 
Он, мгновение помедлив, уселся рядом с Хирако, со смачным сквырком  дернул колечко-открывалку и  сделал большой глоток:
- Так какого же рожна ты все-таки здесь валяешься, прикрывшись ветошью? – он кивнул на злосчастную тряпку и протянул Хирако красную банку со всемирно известной белой надписью.  После таких выкрутасов  кола, состоящая почти из  одного сахара – самое оно!  – Надеешься переждать бурю?  И каким это образом у тебя украли Куросаки? И кому и на кой  ляд он вообще понадобился, его красть?  Что он – алмаз Хоупа?
Изогнувшись, он подцепил край пресловутой тряпки, от нечего делать разглядывая оранжевую ткань.
- И еще скажи мне, что мне так напоминает твоя долбаная тряпочка?  И вообще… - сидеть на месте не было сил,  переполнявшее вайзарда облегчение хлестало через край, и Роуз поднялся на ноги, бурно жестикулируя:
- Хорош тут разлагаться в ряд Тэйлора.  Для моральных терзаний есть более подходящие места. – он потянул Хирако за ногу – а что, до чего достал, за то и потянул!
Некоторое время усилия  Оторибаши были сосредоточены на попытках поднять-таки Хирако, но его  стрмления придать товарищу вертикальное положение  достаточно быстро сошли на нет.
- А уж решать, что нам теперь с этим делать – точно не на улице надо… - Роуз посерьезнел. – Вставай, Шинджи. Нас, мать их, ждут великие дела. Как всегда, в общем.

Сегодняшний день, хоть и выдался незаметным, но приятных ощущений после себя не оставил. С самого утра в клинику не прерываемым потоком прибывали и прибывали пациенты с легкими бытовыми травмами-ушибами, просьбами исцелить от запора. Пара персон поступила с повреждениями несколько иного, потустороннего рода. Благо, на такие случаи, в аптечке были специальные "конфетки" из лавки всем известного своими скромностью и сексуальностью торговца. Они обеспечивали подмену воспоминаний и, если пару секунд назад девушка вещала о чем-то странно-непонятном, что было невидимо, но осязаемо и это что-то подбросило ее в воздухе, то после того как "конфетка" попадала на язык - необъяснимое происшествие списывалось на очень удачное падение с лестницы, или что-то в этом духе.
Находясь в постоянной суете, глава семейства Куросаки, смог вспомнить о пропущенных завтраке, обеде и ужине, лишь вечером, когда появилась возможность зайти в дом. К его превеликому разочарованию, холодильник был пуст, а это означало только одно; прямо сейчас Иссина ожидает крестовый поход на ближайший супер-маркет, дабы коня покормить и пополнить запасы еды. Благо, коня у него не было, что существенно облегчало задачу в поиске правильного корма для скотины.
Еще с утра Иссин лишь мельком поцеловал дочурок в лоб. Вернее, Юзу поцелуйчик от любящего супер-папочки достался, а Карин - ловко увернулась и пропечатала этому самому супер-бате с ноги в челюсть. Девчонки убежали в школу, а потом на пижамную вечеринку. Ичиго же...Кстати, Ичиго... Куросаки-старший помрачнел. С утра и часть этого странного дня, реацу отпрыска фонила чуть ли не по всей округе, хоть топор вешать можно было. Но вот теперь... - Глухо. И это не могло не настораживать.
Раздумья об исчезновении ощущения потока силы недобитого рыжего супер-мена были слегка притуплены голодным восстанием в желудке Иссина. Его, не смотря на все количество лет жизни, проведенных в мире смертных в качестве гастарбайтера с иного мира, не переставали удивлять эти, казалось бы, обыденные для всего живого ощущения. В этом мире усталость, голод, бессилие чувствовались гораздо более четко и ярко, как будто напоминание об ограниченных возможностях его обитателей, несмотря на столь богатый ассортимент скопления духовных частиц. Спектр эмоций, впечатлений захватывал и обволакивал, словно паук, заматывающий свою жертву в коконе, пока она не перестанет сопротивляться. Сдаться же нельзя. Это, конечно, самый легкий вариант, чтобы свыкнуться со всем происходящим сумасшествием, раствориться в потоке. Но легкие варианты - не для сильных. Парадоксальность и комедийность окружающей действительности с каждым днем находила новые и новые возможности, чтобы полностью ошарашить, оглушить своим потоком. Как будто попал в странный театр, в постановках которого постоянно происходят все новые и новые спектакли, наполненные чрезмерным количеством происшествий и декораций. И хоть силой и талантами ты не обделен, но продолжаешь оставаться второплановым персонажем в этой постановке, до своей звездной пятиминутки где-нибудь под конец основного замеса. Второй план гордости не ущемляет. Гораздо лучше давать возможность тем, кто от тебя зависит, самим стать героями своей жизни и представать в их воспоминаниях как некто не серьезный и совершенно глупый, нежели тиран, давящий авторитетом все прогрессирующее без его согласия, или холодный и непробиваемый, игнорирующий все вокруг человек со скорбным лицом неудавшегося мудреца.
Он должен был быть на тренировке... Нахмурившись, Иссин шел по вечерним улицам, проходя все возможные места, где мог бы быть Ичиго. Попутно зашел в супер-маркет, где набрал еды на ближайшую неделю. Ведь дети голодать не должны.
Шурша бумажными пакетами, он свернул с короткого пути к своему дому и сделал довольно большой крюк. На очередном повороте он замедлил ход. Ощущалось реацу, владельца которого ему уже пару раз приходилось лицезреть в лавке Урахары и, если память его не подводила, это был вайзард. Вернее, вайзарды. С этими ребятами он был знаком лишь мордально и успокоился на варианте, когда Урахара махнув в сторону парня в кепарике, сказал, что теперь этот молодой человек "присмотрит" за Ичи в его тренировках. Потоки сил этих персон Куросаки-старший отличить и узнать мог когда и где угодно.
Спустя пару шагов его взору предстали два худощавых и вытянутых в своем росте молодых человека. У одного - довольно изысканный и опрятный внешний вид и этого вайзарда бывший капитан Готея видел впервые. А вот второго...На гопника слегка похож... Мысленно озвучил Иссин и так же мысленно продолжил, чуть воодушевившись "Точно! Его я вроде знаю...только надо послушать, как его товарищ назовет...А то не прилично как-то получится. Вроде помню, что у этого в кепочке имя на ругательство похоже...." делая шаг под свет фонаря, глава семьи достопочтенного рыжего спасителя миров, предстал в своем человечески - обыденном виде.
Вряд ли бы кто узнал в нем капитана. Скорее, его бы приняли за обычного, крупного и развитого телосложения мужика. Вдобавок ко всему, мужика с очень специфическим вкусом... Странно-фиолетового цвета штаны, пестрая гавайская рубашка с героиновым принтом, пиджак, туфли и два огромных бумажных пакета, набитых провизией и нерадостное небритое лицо.
- Не то, чтобы вечер был добрым, но, однако, здравствуйте.- Он окинул молодых людей хмурым и очень строгим взглядом. - Здесь случайно рыжий дурень не пробегал, размахивая кулаками, или чем по тяжелее?

Отредактировано Kurosaki Isshin (27.11.2016 17:22)

Тренировка окончена. Резкий голос Шинджи оборвал ее, когда она собиралась нанести очередной удар, тем самым, возможно, спасая жизнь рыжему придурку. Впрочем, ей и самой порядком все это осточертело - на Куросаки смотреть было жалко. Если этот малолетний мальчишка с саблей, у которого молоко еще на губах не обсохло, так лихо раскидал старших офицеров Готея, то стоило еще разочек свалить оттуда в бессрочный генсейский отпуск. Уму непостижимо, они там все что, занпакто в руках держать разучились? Или у них отобрали мечи и всучили им всем деревянные палки?
Подумать только - столько дней подряд тренироваться и нихрена не уметь! Точно этот мальчишка достиг банкая всего за два дня, никто ничего не перепутал? Может, это какой-то другой Куросаки должен быть на его месте? Хотя, навряд ли - еще одного такого же дебила земля просто не выдержит и расколется на части. Господи, даже Хирако не бесил ее настолько! Полное отсутствие интеллекта у рыжего утырка компенсировалось его упрямством, правда не в полной мере. Однако стоило признать - силы у него были и силы чудовищные, вот только показал он их всего лишь раз, когда выпустил наружу своего пустого. Непреднамеренно, но все же, он прижал ее за горло к стене, и тогда было страшно осознавать всю ту мощь, что скрывалась где-то внутри. На минуту девушка даже решила, что она так и сдохнет в этом хреновом ангаре от его руки. Тем не менее, сейчас мальчишка не показывал абсолютно никакого потенциала, дежурно и крайне хреново уворачиваясь от ее ударов. А она и не метила в общем-то, разве что и не сдерживалась. Хочет сдохнуть - да пожалуйста, не хочет - пусть шевелится; Саругаки вообще не была сторонницей мягких тренировок и жалости в принципе.
Проводив уходящую парочку колкими фразами, Хиори сама следом поднялась наверх и умотала к себе. Раз делать все равно было нечего, то можно было и отдохнуть уже в полной мере. Тем более, что олух всяко не скоро притащится, скорее залипнет где-то в баре по дороге к ангару, нажрется в щи, а потом будет клеить телок. Так что до утра можно было спокойно отлеживаться на собственной постели, чтобы утром задать белобрысому зубастому придурку очередную трепку. Развалившись, Хиори стала пилить взглядом кусок черного неба, заглядывающего в грязное, покрытое пылью окно. Саругаки терпеть не могла ночь, и дело даже было не в том, что произошло сотню лет назад. Конечно, те события тоже наложили свой неповторимый отпечаток на ее жизнь, разделив ее на счастливое "до" и отвратительное "после", однако все началось намного раньше. В Руконгае каждая ночь веяла страхом, наводя ужас на всех обитателей Сейретея, которым посчастливилось поселиться в самых неблагополучных его районах. Как и те самые ночи, сегодняшняя пахла кровью, навевая дурные предчувствия.
Хиори уже почти задремала, когда воздух вдруг стал тяжелым от чужой духовной силы, настолько знакомой, что сердце уходило в пятки и пропускало удары, теряя свой привычный ход. И как эти двое умудрились вляпаться обеими ногами в дерьмо? Страх липкими пальцами потянулся к горлу, а на смену ему пришла злость. Вот же и задаст она двум этим ублюдкам, когда вся эта дичь закончится. Саругаки вскакивает со своего места, на ходу натягивая олимпийку и впрыгивая в привычные желтые тапки, хватает катану и без слов сбегает по полуразваленной лестнице вниз, на улицу. Главное никого не встретить по дороге, скорее всего не отпустят даже. И не то чтобы Хиори не доверяла Хирако или же беспокоилась за него, но на всякий случай ей нужно поторопиться, чтобы успеть.
Внезапно все стихает, так и не успев начаться. И самое страшное, что она не чувствует ни духовной силы Куросаки, ни реацу Шинджи. Глухо. Ноль. Отбрасывая идиотские мысли о преждевременной кончине двух идиотов, Хиори тщетно пытается нащупать следы чужой духовной силы, но приходится полагаться только на собственные ощущения. Что же, во всяком случае, она знает направление, в котором ей нужно идти, а это уже что-то. Стоит прочесать каждый переулок, чтобы понять что за херня случилась этой ночью, ну а там останется два варианта: либо рыдать над двумя трупами от горячи безграничной утраты, либо раздать тапкой по их наглым рожам за то, что они посмели ее разбудить.
Становится намного спокойнее, когда Хиори все же различает слабую реацу Хирако, хотя тревога все еще сохраняется - она не чувствует рядом с ним рыжего ублюдка, а это само по себе странно, ведь он абсолютно не в состоянии контролировать свою духовную силу, вот та и хлещет из него, как из-под крана. Хотя, это все равно намного лучше, чем ничего. В конечном счете ей будет абсолютно наплевать, если Куросаки сдохнет - он ей нет никто и звать его никак, даже странно, что этот олух так к нему привязался. В ностальгию по прошлым временам его что ли вдарило, когда Шинджи ощущал себя героем и вершителем судеб? Дебил одним словом, чего еще сказать.
Почти поняв где торчит белобрысый придурок в эту самую минуту, Хиори резко останавливается на месте. Так, ну Роуза она всегда узнает, а третьим кто будет? Тот самый великий противник, сразивший одним ударом этих дебилов или кто покруче? Вроде не похоже на то, что сражение было с ним, да и вообще та сила их противника была смутно знакома Саругаки, разве еще она не до конца понимала кто это был, а этого мужика она явно ощущает впервые. Впрочем, неважно. Решив для себя, что угрозы он для нее явно не представляет, зато она представляет сейчас явную угрозу для всех в ближайшем радиусе, Хиори все-таки находит их.
Какая картина! Хирако едва на ногах стоит, обнимаясь с какой-то оранжевой тряпкой, да еще и закуривая попутно очередную бурду, от которой потом будет яро вонять, Роуз торчит где-то неподалеку, а рядом с ними какой-то левый мужик в наркоманских одеждах попугайских красок. Обкурился что ли где-то? Да еще и небритый. Можно было бы даже решить, что это какой-то заблудший бородатый бомж, если бы не куча пакетов - такого добра у жителей улиц не водится.
-Шинджи, какого хрена?! - дикий вопль разносится по переулку, едва опережая саму Хиори, несущуюся на Хирако с занесенным для удара тапком. - Что тут вообще произошло и где этот рыжий ублюдок? Твою мать, что тут вообще происходит?

Кустистые брови Иссина искривились, придавая его лицу то самое выражение, когда вроде как и понимаешь, в чем дело,  но в то же время - хочется спросить "Вы тут что? Обдолбались что ли?". Хотя, кто бы говорил... Он вспомнил о своем прикиде и снова обратил все  внимание на эту странную парочку.
Белокурые густые волосы вайзарда, который был больше похож на слезшего с герыча пианиста заворожили бы кого угодно. Но Куросаки-старший  почему-то рассматривал дерганья головой того с медицинской точки зрения. То ли нервный тик, то ли шило в ж...генераторе случайных происшествий. То ли неймется Шопена на банке от колы сбацать.
- Я думаю, должен.  был- Ответил он на вопрос незнакомого ему вайзарда, мрачнея еще больше. - Он с вашей гоп-компанией прохлаждался последние несколько дней. - Добродушная, слегка напряженная интонация перешла на более глубокий, страшный и приглушенный отзвук голоса.
Экс-капитан, как в замедленном кино, перевел испытующий взгляд на человека-кепарика... Нет...вайзарда. А и хрен с ним - как не крути, а жопа сзади. А Шинджи прямо перед ним. Иссин на секунду даже забыл, о чем говорил, пока пытался придумать шутнику прикольное прозвище. Но он быстро вернулся к наболевшему вопросу, слегка тряхнул головой и опустил на парня тяжелый взгляд.
- Я сейчас тебе устрою спринтерский забег, зайчик. И лучше тебе вставать на старт, пока ветер без кирпичей. - Это не было угрозой. Так- предупреждением. А подтверждением послужили поставленные наземь пакеты. -  Ты столько о пользе физических упражнений сейчас у меня узнаешь. Знаешь, как Ичиго по утрам просыпается? Если он не рассказывал о моем знаменитом ударе коленями в живот, то я с радостью продемонстрирую его на тебе.
Хоть внешне лицо гордого отца неполноценного семейства походило на каменную глыбу - спокойную и уверенно балансирующую на краю обрыва, то внутри у него уже взрывался десятый вулкан, ударная сила которого грозилась обрушится кипящими, словно лава, потоками реацу, которой Куросаки - старшему можно было хвастаться без перерыва лет так...дцать. Он, хоть и сам ходит под мантией придурковатой беззаботности по отношению ко всему, но очень не любит, когда перед ним ломают комедию и пытаются уйти от ответа. Еще с первых слов Хирако он понял, что дело пахнет бензином. При чем - самым дорогим. И легко воспламеняющимся.
Иссин неторопливо снял пиджак и уместил его на пакеты. Короткие рукава гавайской рубашки прекрасно подчеркивали объемы бицепсов и трицепсов, которые в сочетании с тяжелыми большими кулаками,  имели способность в мгновение ока  превратить репу в тыкву. И при этом не нужно было быть Мичуриным.
Взгляд зацепился за поспешно спрятанную за спину парня оранжевую тряпку. От той исходил легкий флер до боли знакомого слепого реацу. Жевалки на лице Иссина заходили ходуном, а брови сдвинулись к переносице, придавая лицу мужчины воплощение всего того, что он думал по этому поводу, а взгляду - пронзительную и холодную ярость.
Надвигающуюся жоподерку прервал резкий, но по-своему элегантный взмах желтой тапки на тонкой дамской ножке, пролетевшей мимо лица Иссина в направлении его собеседника.
Оглушившее и заставившее забыть все звуки мира, извержение вулкана на неопределенный срок отложилось и к нему снова вернулось самообладание. Очень вовремя появилась эта красна девица в стильном спорт костюмчике и с пронзительным голосом.
- Меня мучает то же вопрос, юная леди. Но я попросил бы подбирать выражения. - С девушками Иссин всегда был по-своему галантен и приветлив, несмотря на ситуацию. А вот с парнями... Прицел снова вернулся к обладателю голливудской "32 не предел. И даже 64".
- Ты не представляешь, насколько заблуждаешься в моей приличности. Хорош стендап разыгрывать. Говори живее, где мой сын. Тянуть время и заговаривать мне зубы - это все равно, что ссать против ветра; себе дороже. - Заметив, что пришибленное лицо стильно стриженного гопника стало...как бы так описать... не столь придурковатым, как обычно, а в какой-то степени даже серьезным...если хорошо присмотреться, Иссин дал тому возможность поведать о случившимся. А после.
А после, тело обычного небритого мужика пало на землю, аккурат рядом с пакетами, а Хирако Шинджи был оторван от земли за горло уже рукой шинигами. Бывшего капитана десятого отряда. Кстати, теперь бы он точно вписался в их компашку, потому что поднеся стиснутого в горле парня ближе к своему лицу он заорал - Какого хрена, Шинджи?! - Этот глубокий и громкий гортанный крик, переходящий в грозный рык для мира смертных отразился лишь раскатом грома в пустом черном небе, а волна выплеснувшейся силы заставила деревья прогнуться как от ураганного ветра, откидывая в стороны все, что легче них или не вкопано в землю. Парень был откинут куда по тверже, чтобы при приземлении его жопа осознала, насколько кирпичным стал ветер.
- Я понимаю - получить меч в задницу, понимаю, что можно голову дома забыть. Я бы даже понял, если бы ты его грибами из лавки Урахары накормил и он обдолбался!!! Но как?! Как ты прошляпил вверенного тебе подростка, которого даже если захочешь - не потеряешь и из поля зрения не упустишь?! - Огромной тенью он навис над Шинджи, сверкая ошалелыми глазами.
Быть веселым придурком просто. Даже когда смеются над тобой. Даже когда нет сил, чтобы жить дальше. Когда срут в душу и не воспринимают всерьез. Маска добродушия подходит для любого случая. Но только тронь то единственное, что у него осталось. Тот островок, небольшой осколок когда-то целого мира. Мира с потерянным навсегда солнцем. Семью. Здесь разбиваются с оглушительным треском все маски, ломаются клавиши, оглушительно визжат валторны и рвутся в руках бас-гитариста струны, распарывая пальцы музыканта в кровь. Новый поток ярости, смешанной с силой вырвался из Иссина, сопровождая новый крик, превратившийся в еще более громкий громовой гул в блаженно спящем мире. - Ты мне, скотина, сейчас все расскажешь!!!
Иссин и сам не ожидал, что его так перекроет. Но одно дело, когда отпрыск самовольно находит на свой костлявый зад неприятностей. Это он делает в компании друзей и они выпутываются из всего этого дерьма. Как в тех детских мультиках, где писклявым голосом воинственные сосунки  затирают праведные речи о силе дружбы и отбиваются от стада разъяренных плюшевых игрушек смешными надувными молотками. Плюс, у него всегда на связи Урахара, чьи подкупленные лазутчики и современные технологии позволяют отслеживать еще не сформировавшегося воителя. А тут Ичиго был с бывшим капитаном готея, который его старше на сотню лет точно, у которого за плечами столько сражений и в довесок- сила пустого, которой тот прекрасно владеет. Прекрасно! Аплодисменты исполнителям, несите призы и крутите барабан! У главы семейства Куросаки и так сердце ухает каждый раз, как Ичиго пропадает и в голове бьются тревожные колокольчики. А сейчас просто оглушительно гремела всеми сиренами и мигала огромным красным шрифтом та самая великолепная аварийная тревога, которую в американских фильмах и комиксах четко и коротко обозначают и переводят как "ALARM".

Отредактировано Kurosaki Isshin (22.12.2016 11:11)

Занесенный для удара тапок настиг свою цель, принеся мгновенную кару. Конечно, Хиори попала не по рукам, как планировала сделать изначально (придурок-Шинджи, оберегая драгоценную для него сигарету спрятал ладони за спину), но зато первоклассно ударила блондина под дых. Хирако нес какую-то ахинею, оправдываясь и попутно с этим объясняя своей боевой подруге окружающую обстановку, отхватывая по морде. С горем пополам разобравшись в происходящем, Саругаки натянула шлепанец на ногу, слегка поостыв и успокоившись. Главное, что этот придурок был жив. И не то чтобы она прям за него переживала, но за все эти годы сия особь стала для нее кем-то вроде члена семьи. Или чем-то вроде любимой старой футболки. Ну она нахрен не нужна, а выкинуть ее рука просто не поднимается, да и вообще. Конечно, сравнение живого человека - если его вообще можно было так назвать - и футболки слегка попахивает, даже воняет цинизмом, но кого это вообще колышет?
- Рот свой закрой, кретин. Меня вообще в принципе не волнует сколько ты раскуривал свою сигарету. Капля никотина убивает лошадь, а ты и так очень похож на нее. Конечно, в моих интересах проверить после какой сигареты ты сдохнешь, но я хочу прикончить себя самостоятельно. И желательно, чтобы при этом от тебя не воняло всякой гадостью, - Хиори поморщилась и скрестила на груди руки. - И вот уж тем более в последнюю очередь меня волнует в каком браке рожден был Ичиго. Пусть хоть почкованием размножаются, мне от этого ни горячо, ни холодно. Но раз уж его папашка сюда приперся, то вот теперь и потрудись ему объяснить происходящее, а заодно и мне.
Вытянутая рожа Шинджи сохраняла такое шедеврально дебильное выражение лица, что по ней всенепременно хотелось снова пройтись тапком в лечебно-оздоровительных целях, а затем приложить еще чем-то настолько тяжелым, чтобы этот дебил после удара не сумел больше подняться. Нет, ну как можно быть настолько тупым, ну серьезно? Должны же быть хотя бы какие-то зачатки головного мозга в черепной коробке этого придурка, не все же она ему их отбила за столько лет их весьма продуктивного союза. Да и вообще, сама Хиори искренне считала, что своими ударами воспитывает в нем человека, вправляет разум на место, а еще выбивает из него всю дурь. Хотя, при взгляде на Хирако можно было лишь с лихвой убедиться в обратном.
С горем пополам, Хирако перестал ломать комедию и как-то даже виновато принялся объяснять произошедшее совсем недавно. Саругаки определенно не нравилось то, что случилось, притом с каждым словом все сильнее, однако изменить что-либо сейчас они все равно были не в силах. Да и что тут сделаешь? Тащиться в Уэко Мундо на этих кривоногих ослах? Как-нибудь придется отказать себе в таком удовольствии и не перекладывать с больной головы на здоровую. Выслушав рассказ Шинджи, Хиори с локтя заехала ему по носу. Не столько раздраженно и зло, сколько давая понять то, что Шинджи виноват, но не больше чем кто-либо еще. В конце концов, все вайзарды были своеобразной семьей, а значит и ответственность за рыжего мальчишку должны были нести все вместе. По итогу это не Шинджи его прошляпил, а все они.
- Ты слишком дохрена ответственности на себя берешь. За последние лет сто я тебе раз триста сказала, что за посторонних твоей вины и ответственности не больше, чем влияния на движение Земли вокруг Солнца. - Хиори поморщилась, поняв наконец-то кому принадлежала это поганая рыжая тряпка на запястье Шинджи и отвернулась, добавив шепотом, - К той ночи, кстати, это тоже относится.
Переведя дыхание и резко выдохнув, Саругаки уже было собралась отобрать эту проклятую дымящую сигарету и засунуть ее этому олуху в жопу, как голос подал неизвестный мужик бомжеватого вида в цветастой рубашке. И мало того, что этому пожилому хипстеру вздумалось вопить на весь переулок о безвременной пропаже своего сынули, так он еще и додумался своими культяпками сгрести за шиворот Хирако. Как бы она собственной персоной не учила уму-разуму горе-лидера вайзардов, но позволить какому-то левому мужику поднять руку на Шинджи она не могла совсем. Ярость захлестнула девушку с головой, опасно разрывая ее связь разума с внешним миром - это стало последней каплей дегтя в этой взрывоопасной бочке с динамитом - Хиори взорвалась. Сколько раз Шинджи просил ее считать хотя бы до десяти, прежде чем ей снесет крышу? И сколько раз она последовала его совету? Верно - ни разу. Но кого волнует сколько секунд оставалось на таймере бомбы, если она уже взорвалась?
- Че ты сказал? Ты где здесь юную леди увидел? Я вообще не помню, чтобы давала право голоса посторонним. Не уследил за своим сынулей, спихнув его на нас целиком и полностью, так хоть свои грабли на мое имущество не поднимай! - сопровождая свои слова действиями, Хиори схватила Шинджи, которого Куросаки-старший только что отбросил от себя, за шиворот, показывая Ишшину, что подозревала в качестве своего имущества. - А какими словами мне выражаться, я сама буду решать. Ты мне не папаша, ясно тебе? Воспитывать своих детей будешь, а пока закрыли все свои пасти. Ты уверен, что это Шинджи виноват в том, что твоего непутевого сынулю сперли, словно кавказскую пленницу? А твои глаза где были, папаша? То есть когда твой сынок, рискуя собственной жопой тащится в Общество Душ спасать непонятно кого - тебе наплевать, когда Урахара тренирует твоего сынка методами, которые граничат со смертью - тебе плевать, когда Ичиго сражается с противниками сильнее него не на жизнь, а насмерть - ты бездействуешь, а теперь, когда его уперли у нас под носом - виноваты мы? Охренительная логика получается. Ичиго понятия не имеет о том, кто его папенька, постоянно рискует собственной жизнью, пока ты прячешь свою жопу в тылу и нисколько ему не помогаешь, а теперь вместо того, чтобы думать и решать возникшую проблему, ты голосишь словно истеричка! Ты жалок, я разочарованна!
Возможно, на этом месте Хиори сама должна была охренеть от собственной дерзости, однако Саругаки всегда славилась тем, что тормозами не обладала. Даже тогда, когда была лейтенантом под командованием Кирио Хикифуне, даже позднее, когда ее капитаном стал Урахара Киске. После той дерьмовой историей с Айзеном Соуске и пустофикацией у нее, откровенно говоря, отказали последние тяжи и уже даже ручник отказывался работать и брать на буксир ее неуравновешенное состояние. Да что там, ни один якорь бы не справился с тем, чтобы пришвартовать разбушевавшуюся Хиори Саругаки. Не думая совершенно, девушка извлекла из ножен за спиной катану, а в глазах ее заполыхал гневный огонь. И уж в самую последнюю очередь ее волновало то, что реацу, исходившая от Ишшина, была не ниже капитанского уровня. Да и когда ее вообще что либо волновало?
- Значит так, папаша, ничего с твоим сынком не случится, а если и даже что-то случится - мне плевать! Держи себя в руках и убери свои культяпки подальше от этого олуха. В конце концов, ты здесь один, а нас тут трое.
Теряя контроль, Хиори могла лишь догадываться о том, что у нее почернели глаза, а на лице начала материализовываться маска пустого. Конечно, как вайзард, она неплохо контролировала свое "внутреннее я", но только не в момент злости. А сейчас ее злость была настолько сильна, что сдержать себя она была просто не в силах. Оставалось только надеяться на чудо, которое позволит ей не наделать глупостей, но если надежда обычно умирает последней, то в данном случае она скончалась еще на подходе.

Отредактировано Sarugaki Hiyori (01.01.2017 22:10)

Роуз брезгливо отряхнул руки, хмуро поглядывая на Куросаки старшего. Он уже собрался было припечатать противника каким-нибудь особо едким словосочетаньицем – благо в его лексиконе этого добра скопилось за последние сто лет – хоть лопатой грузи, но тут мир, как водится, сорвался с цепи. События понеслись, как сбесившийся носорог – стремительно и не разбирая дороги. С истошным воплем – вот аж в ухе зазвенело, соль-диез минор ей в песню – Хиори, ухватив несчастного Хирако за шиворот, набросилась на Куросаки. Если бы ей хватило силенок, она бы еще и потрясала им,как боевым трофеем, Роуз не сомневался. Не сумев уловить и десятой доли грехов, в которых Саругаки обвиняла незадачливого отца семейства, Оторибаши, отклонившись назад, будто от порыва встречного ветра, хлопал глазами, пытаясь понять – а кого теперь-то спасать надо?
Впрочем, доброе мироздание не замедлило ответить на невысказанный – да какой там высказанный, он его и подумать-то толком не успел – вопрос вайзарда. В резко загустевшем до состояния патоки воздухе разлился ни с чем не сранимый запах прелых яблок. Медленно-медленно, будто в рапидной съемке, Хиори тянет из ножен за спиной катану. На перекошенном от злости лице Саругаки проступает сверкающая белая маска, волна тошнотворной – вот никак не привыкнуть к этому, можно только хорохориться – мол, и это тоже сила, и ни у кого такой нет, только у нас – реяцу Пустого, пронзительно звенящая, катится вокруг… Видят боги, я бы на месте этого придурка дал порядочную взятку хоть богу, хоть черту, лишь бы оказаться подальше отсюда -  машинально подумал Роуз…
- Роуз, я тебя прошу… - спасибо, Шинджи. Я и сам вижу. Оторибаши шагнул было вперед, еще толком не решив, что, собственно, будет делать, но…
- Распадись, Саканадэ… - мир, окончательно сойдя с ума, ушел из под ног.
Шинджи, ты тоже? Сбрендили вы все, что ли?
По ощущениям, Роуз оказался в стиральной машине. И она только что начала отжим. Под угрозой немедленного поедания десятком пустых Оторибаши не сумел бы сказать. Где верх, а где низ. Такие мелочи, как право-лево, он и до шикая психованного Хираковского занпакто не очень-то различал, предпочитая ориентироваться по ситуации.
Широко  раскинув руки в стороны, будто собираясь дирижировать оркестром, Роуз замер, закрыв глаза.
Мир истошно звенел, будто в струнах огромной гитары запуталась не менее огромная муха. Сейчас. Пока струны  звенят – он по опыту знал, что  у него  есть несколько секунд до того, как шикай Саканадэ перепутает тональности  и различить, где какая нота, станет невозможно.
Со cтороны это выглядело, наверное, красиво – шевельнув тонкими пальцами, Роуз будто бы пробежал ими по струнам, тряхнул головой, с силой опуская руки, и шагнул в сторону Хиори, окончательно утратившей, судя по неловким движениям, ориентацию в пространстве. Сгребя маленькую скандалистку в охапку вместе с маской и занпакто, Роуз отпрыгнул в сторону, оборачиваясь к Хирако:
- Шинджи, вы все рехнулись? На  хрена нам побоище посреди Каракуры? По товарищам из Готея соскучился? Или тебя Тоусен еще и покусал, что ты теперь на своих бросаешься?
Куросаки Иссин не был своим. Но врагом, черт побери, он тоже не был.
- Собираешься потом, ковыряя ножкой пол, рассказывать Ичиго, как вы его папочку на тряпочки порвали по запарке?!
Старательно прижимая руки Хиори к бокам, и лишая ее таким образом возможности размахивать мечом по принципу «на кого бог пошлет», Оторибаши мысленно возносил молитвы всем богам, о которых когда-либо слышал, о том, чтобы ему хватило сил. Иначе…
Что – иначе, Роуз предпочитал не думать, понимая, что мир, бешено крутясь во всех направлениях сразу, ускользает от его восприятия…

Пульс стучал в висках как самые большие и громкие барабаны. На секунду показалось, что мимо, стройными рядами прошли отвечающие за ударные, музыканты. Поэтому слов самого элегантного из собравшейся компании собеседника Иссин не услышал, но отметил, что с радостью бы съездил по этой брезгливой мине. К счастью того, поток неконтролируемой ярости выбрал одну определенную жертву и больше никто его не интересовал.
А вот резкий голос девушки дошел до того оставшегося холодным и непоколебимым островка рассудка, вокруг которого выл и с каждой секундой свирепел яростный пожар. Естественно, Куросаки-старший ничего в ответ не выдал лишь потому что сейчас на конструктивные диалоги, даже на повышенных тонах, был не способен. Да и хрена лысого ему кому-то что-то доказывать?
Он примерно предполагал, каково этим ребятам. По крайней мере, и он и они лишились всего, что было для них дорого и вынуждены теперь бесцельно толкаться в Генсее. И если у Иссина был даже стимул для этого, то сейчас любовь его к жизни в мире смертных держалась только благодаря его детям.
Естественно, Ичиго не знает о своем дурканутом папаше ровным счетом ничего. И не потому что тот хреновый родитель, хотя, может быть, в некотором плане так оно и есть. Но назовем это альтернативными методами родительской активности. Если бы Иссин посвятил своего сына во все подробности своей жизни и специфику его знакомства с Масаки, и кем была та – это превратило бы жизнь пацана в ад. Очень много раз экс-капитан моделировал в голове ситуацию, когда он решается поговорить со своим, мелким на тот момент, сыном. Они садятся за стол, пьют чай и Куросаки-старший затирает младшему о том, что на самом деле он шинигами и это передается по наследству и все зашибись.
Просто быть суперменом на словах. Быть кем-то особенным, героем там или крутым мега-сильным воином к примеру, в глазах детей – желание каждого отца, даже самого хренового. Вот только, когда твоя сила скованна цепями и запечатана на неопределенный срок – рассказывать о ней бессмысленно и глупо. Да, у маленьких детей развито воображение и Ичиго, может быть воодушевился бы и поверил отцу. Может быть даже написал бы сочинение о том, как это охрененно, когда батя на самом деле не из этого мира или хвастал бы друзьям…И, как бы мерзко не звучала эта фраза, но воздух к делу не пришьешь. И Ичиго бы рос, ожидая, когда ему покажут чего крутого, стал бы разочаровываться, разуверился в себе, ожидая пробуждения своих "суперсил", о которых ему втирали с детства. Возможно, что над ним со временем стали бы издеваться сверстники и жизнь его превратилась бы в ад просто потому что папка дорожит своим прошлым больше, чем сыном.
И тогда бы весь воинский дух, который с годами должен был крепнуть в мальчишке, угас бы совсем и надежда двух, а может больше, миров, исчезла и все бы покатилось по самому крутому склону в самую выгребную из всех возможных ям. Потому что несмотря на то, что яйца у тебя стальные – нехрен трясти ими перед общественностью и детьми, особенно, когда их заменили на обычные. От этого случается много неприятных последствий. Да и вообще – не этично.
Будучи капитаном, он надр…тренировал много хороших, сильных и упорных бойцов. И пока приходилось оставаться в роли «обычного человека», Иссин делал все, что мог, заставляя сына привыкать к внезапным атакам, уходить от ударов и уметь ответить противнику. В условиях обычных спортивных секций, поражение сильной бедой не является, а здесь же старший Куросаки придерживался совершенно другого лозунга – «Не смей проигрывать! Бей, или я побью тебя!». Как ни странно, это сработало и в сыне сформировался внутренний стержень. Ответственности же за свои поступки и за тех, кого ты стремишься защитить его учить практически не приходилось. Тяга к справедливости и защите всех, кто ее сам себе не может обеспечивать, в парне была всегда и росла с каждым днем.
А теперь, когда сила пробудилась в сыне, сорвав и с отцовской все кандалы – можно было бы с радостной рожей прийти и побежать вдвоем в закат, хреначить меносов. Ан нет. Опять же, способности до конца не изучены и курс молодого бойца не пройден, а Иссину предстояло долгое восстановление, прежде чем он сможет показать, на что действительно способен. Приходится наблюдать за действом из-за кулис, пока не настанет нужный час.

Что происходило вокруг – экс-капитан осознавал плохо и смутно. Только что-то про святое знамя тормоза мимолетно пронеслось мимо ушей. Он ощутил, как руки автоматически легли на гарду меча. И, в мгновение ока обстановка стала какой-то не уютной и до жути странной, потерялось ощущение пространства, сторон света, всего, что казалось правильным, понятным и естественным. Гнев затих, давая возможность рассудку трезво оценить, что за карусели тут вертятся.
Маска на лице девушки, ее искаженное яростью лицо заставило вспомнить, почему именно Иссин позволил Урахаре направить Ичиго к этим ребятам. Правильно, потому что они похожи. Насчет пустых у отца семейства были определенные знания. Но и те сводились к «Долбани мечом по маске и эта срань помрет». И свыкнуться, научиться с этим жить могут помочь только те, кто сам в такой же жиже плавает.
Да что это со мной? Он своей минутной выходкой не гордился. И таких вспышек ярости у себя не наблюдал практически никогда. И эти ребята врагами не были… И чем-то напоминали его семью. Такая же неполноценная и слегка странная, но претерпевшая множество потерь и боли. А значит, они так же держатся друг за друга. И не в том плане, что длинноволосый блондин сейчас вцепился в свою подругу, пытаясь успокоить. Хотя, и в этом тоже.
Глубокий вдох, руки убраны с меча. Нет ни малейшего понятия, как теперь направить диалог в нужное русло. Иссин дал себе разрешение на то, чтобы осмотреться по сторонам и успокоить свою фонящую во все стороны реацу. Изменение пространства вокруг резко почувствовалось, когда он попытался почесать нос, но чуть не почесал чего другого. – Что за хрень?!- Слегка удивленно, но уже без ярой злости и угрожающих потрясаний кулаками, спросил он, переводя хмурый, слегка недоумевающий взгляд на вайзардов.

Отредактировано Kurosaki Isshin (26.01.2017 09:37)

Ценртифуга, дернувшись, остановила свое вращения столь же внезапно, как и начала. Мир, тошнотворно дернувшись, рванулся из под ног, выписал головокружительный вираж, завязавшись в совершенно непотребную фигуру, и со звоном вернулся в привычное положение. Роуз некоторое время стоял, беззвучно, по-рыбьи, открывая и закрывая рот. Окончательно придя в себя, он ощутил, как податливо обмякла Хиори, роняя меч. Дребезг стали по асфальту окончательно вернул вайзарду привычное мировосприятие.
Но на язвительное заявление Хирако ответ с ходу не подбирался.
Разжав цепкие объятия, он отпустил Хиори, напоминавшую нахохлившегося воробья. Насмешливо полоснул взглядом незадачливого папашу Куросаки – «интересно, он вообще понимает, что чуть не угодил в самую натуральную мясорубку?» - и тщательно пригладил растрепавшиеся волосы – все лучше, чем стоять столбом, демонстрируя свою растерянность. Оторибаши решительно не знал, что делать дальше. То есть – вроде как надо бы что-то делать, как-то объясняться с Иссином, вытаскивать вляпавшегося по самые уши Ичиго, куда-то бежать и что-то решать – но, как известно, спешка хороша только при ловле блох.
Прямо здесь и сейчас никто из присутствующих, пожалуй, не способен на разумные решения…
Впрочем…
Хирако не замедлил опровергнуть эту, казалось бы, очевидную мысль. В самом деле, некомбатантов лучше держать в тылу…
- Шинджи, между прочим, в кои-то веки абсолютно прав! – Роуз бескомпромиссно глянул  на Куросаки старшего, торопливо собрал с асфальта разбросанные пакеты и всучил их Иссину.
– Тебе помочь доволочь до дома всю эту ерунду?
- Шинджи, ты тоже… Забирай Хиори и валите-ка домой… Утро, как известно, вечера мудренее…
Если уж им предстоит таки хлебать заваренную Айзеном – а где Тоусен, там и Айзен, это даже ежу понятно! – кашу, то лучше бы делать это, как следует выспавшись…
Судя по тому, как легко Шинджи снова начал рассыпать привычные шуточки, он тоже пришел к этому выводу.
- И нечего совать мне эту поганую тряпку! Чужая, все-таки, вещь, вернешь при встрече. Извинишься там всячески – мол, простите, но вы потеряли, Канаме-сан, не помочь ли вам завязать его потуже – чтоб больше не обронить и все такое…
Шуточка была так себе… Но адреналин, выплеснувшийся мгновенно, бурлил в крови, требуя выхода. Пусть уж лучше это будут второсортные шуточки, чем звон мечей.
Вечер и вправду выдался препохабный.
Предчувствия не обманули.

«Ндэ…интересное кино получается…» Тяжело вздохнул экс-капитан, слегка качнувшись от резкого возвращения окружающей действительности на круги своя. Он повел плечами, оглядываясь по сторонам.
- Я и без банкая первый парень на деревне. – Хмыкнул он в ответ, на не требующую того, ремарку от Зубастого к воображаемой аудитории. Он расправил свои могучие плечи, почесал затылок. – Но потрясание аргументами явно было неуместным.- Прошу наверное, прощения. Но и вы меня поймите.
Дальше объяснений не требовалось. Тут можно было бы и о неудачно вставших звездах затирать, прогнозе погоды и прочим –прочим тысячам и одной причине говорить, но кому это интересно. Иссин перевел взгляд на сделавшего попытку в юмор вайзарда с прекрасными вьющимися локонами. Но, как ни странно, шуточка про шарфик ему пришлась по душе. – Как затянете на шее Тоусена по крепче, от меня в довесок, свободный конец шарфика пригвоздите к потолку…
А насчет ужина… Похоже, за некоторыми продуктами придется пойти по второму разу. Куросаки – старший лирично вздохнул, присаживаясь на корточки над своим же почти бездыханным телом, и потыкал его в бок. « Все же, это смотрится немного странно…»
- Как ни прискорбно, но тут вы правы…- Дочерей он заберет от их подруги по дороге домой. Придется за ними приглядывать тщательнее… Ох и будет ему прилетать от Карин, если заметит, что батя следит за ней с сестрой. Помнится, в прошлый раз, он еле отделался разбитым носом. Ох уж эти детки…
- Но. – Он снова взглянул на Хирако, сурово указывая на того пальцем. – От тебя я жду вестей. Урахара выдаст мой номер телефона. Если будут сдвиги, пиши смс-ки. Только любовных писем не пиши, я женатый человек, как-никак.
Спустя пару секунд Иссин снова вернулся в гигай и, пошатываясь, уже в своем «земном» теле и наркоманском прикиде времен, когда хиппи были в моде, встал, отряхиваясь.
На любезное предложение Златовласки о помощи в транспортировке пакетов до дома Иссин добродушно оскалился. - Нет, спасибо, я, конечно, выгляжу староватым, но похер в похеровницах еще остался. Дотащу как-нибудь и, если повезет – не рассыплюсь.
Пришедшей в себя девушке он кивнул, виновато сжимая губы. – Да, уже признал, что виноват. – Пожал плечами и кряхтя, стал подбирать выпавшие из пакетов продукты. – А Ичиго да, еще то парнокопытное в плане упертости. Он слов не слушает. Потому лойфхак -  бить его внезапно, резко и без объявления войны. Тогда, быть может, до него дойдет что как.
Отряхнувшись от небольшого количества налипшей на одежду грязи, Иссин направился в том же направлении, откуда и появился в этом закоулке. – Только прошу, этого дурака верните живым. Не обязательно полностью здоровым. Но живым.
И не откланявшись, глава семейства Куросаки, поспешил забрать дочерей и вернуться домой, готовить ужин. И ждать вестей…

Отредактировано Kurosaki Isshin (05.04.2017 18:31)