Сун-Сун нашла Милу-Розу в их общей гостиной покоев Трес Эспады. Ну конечно, где ещё она могла бы быть, когда другие заняты работой?
Змейка вплыла неслышно, как поток воздуха, чуть-чуть приотворив дверь. Встала в тёмной стороне, где тени сгущались плотнее всего, не позволяя глазу отследить малейшие движения рук или ног. А у Циан, тем более – из-за особенностей покроя её белоснежного одеяния. Тело пряталось за плотной белой тканью, словно змея в чешую. И по сути, так оно и было. Только тихий шелест, сродни шипению гадюки, извещал о приходе 56-ой.
Циан заранее смаковала, какое унижение ждёт обеих её напарниц: одну – за проваленное путешествие на Грунт, а вторую – что из-за собственной лени не узнала  о том.
Застыв, как изваяние, Сун-Сун сунула руки в рукава с тонкой усмешкой. Она готовилась рассказать Миле-Розе всё, что успели услышать её чуткие умные ушки. Новость была непривычной и шокирующей, и персонально для неё самой очень сладкой. Как отреагирует Тиа, узнав о позорном провале Апаччи?
Хотя у новости имелся дурной привкус, напоминающий железный привкус крови из разбитой губы или пораненной десны. Вернись Апаччи к ним целой и невредимой с единственно пострадавшей гордостью, нет слов, радость была бы полной. Но, похоже, глупая олениха осталась в плену проклятых шинигами.
- Отдыхаешь? – язвительно поинтересовалась Циан из своего угла, прикрывая ротик рукавом платья. – Если бы ты поменьше предавалась лени, то наверняка была бы в курсе произошедшего. А так, бедняжечке, тебе остаётся только гадать.
Она тоже гадала. На самом деле. Что ждёт их, после того, как Апаччи сдуру вляпалась в серьёзные неприятности? Естественно, спасать дурочку. Они ведь, как-никак одна семья. И как бы змейка не презирала импульсивную сверх меры и дерзкую напарницу, в некотором смысле она воспринимала её не только в качестве соперницы, но и в качестве сестры. Над сёстрами приятно подтрунивать, но если их не будет рядом, то чем она сможет заполнить образовавшуюся пустоту, и сможет ли вообще?
Мягкими шажочками Сун-Сун приблизилась к дивану и села на краешек подлокотника, ожидая, когда Францеска взорвётся гневной отповедью, обычной для львицы на поддёвки змеи. Белое одеяние чешуёй прошуршало по полу, перекидываемое с колена на колено.
- Стыдно-стыдно. Секста в курсе, а Трес сообщить некому… Кроме меня. Ведь Мила-Роза занята. Очень-очень.
Она скривила губы, опуская рукава книзу.

Эффектно преподнести новость не получилось, и виновата, как всегда, оказалась толстокожая Мила-Роза, продолжающая изображать из себя ленивую задницу. За прошедший час Сун-Сун успела позабыть, насколько бесячими могут быть большие кошки, слишком эгоистичные и своенравные скотинки.
Она продолжала лежать, как ни в чём не бывало, демонстрируя презрение к собеседнице. О, как хотелось столкнуть это тело с нагретого лежбища на белый холодный пол, но, будучи змеёй по своей натуре, Циан просто ждала продолжения реакции, прикидывая, куда потом ужалить побольнее.
Если продолжать в том же духе, была уверена Сун-Сун, напарница не выдержит и сорвётся. Именно на это рассчитывала хитрая змея – что Мила-Роза не сможет контролировать себя и по-глупому подставиться перед Халлибел-сама.
- Ну что ты, мне до твоей занятости далеко.
Как она и ожидала. Львица соизволила наконец-то взрыкнуть. По всей видимости, последний комментарий задел киску за живое, коли она так вспылила. Сначала она лишь приоткрыла заспанный глазик. Но вскоре уже сидела, а не лежала, огрызаясь в обычной для неё манере, к которой змея за годы привыкла так, что почти не воспринимала.
Францеска не рвалась сообщать шикарную новость Халлибел-сама. Львица иной раз могла вести себя очень необдуманно, но до такой глупости, по счастью или, к сожалению, не опускалась.
Сун-Сун притворно вздохнула, гадая, как действовать дальше.
Выручила её в некотором роде сама Францеска, напомнив специально или между прочим, что в их случае разумнее решать проблемы, а не сообщать о них. Вот только как? 
Она легко могла развернуться и уйти, не объяснив куда и зачем. Могла сама сообщить Халлибел-сама о том, что произошло с оленихой. Но тогда, в обоих случаях, на её голову обрушились бы гром и молнии – буря, с которой она никак не смогла бы справиться в-одиночку. Как ни крути, ей нужна помощь Милы-Розы.
Змея плавным движением соскользнула с подлокотника дивана и отошла в сторону. Неразумно оставаться в непосредственной близости от раздражённой львицы – кто знает, что той придёт в голову, и как она себя поведёт. Учитывая импульсивность и горячность темперамента пустынной киски, она могла бы попытаться оторвать что-нибудь ценное и жизненно важное, чего Сун-Сун естественно хотела бы избежать.
- Ты так бурно реагируешь, что, по всей видимости, я права, - лукаво стрельнув глазами в сторону и отгородившись белым рукавом, произнесла змея. – К сожалению, нам обоим грозит увидеть Халлибел-сама в гневе, если не придумаем, как вызволить из плена эту рогатую дурёху. А она ведь в плену, на Грунте, и бог знает, где и кто её охраняет.
И что ещё хуже, Сун-Сун не могла точно сказать, какая участь ожидает Апаччи, если они не подоспеют к ней на выручку вовремя. Не то, чтобы змея переживала за самочувствие напарницы, но та могла выдать врагу важную информацию или сыграть роль приманки для Халлибел-сама, которая никогда не бросает «своих» в беде. И это не говоря о том, что право наказывать Апаччи за ошибки должно быть исключительно их с Милой-Розой правом и ни чьим больше. Тем более, не правом вонючих шинигами.
- Есть идеи? – змея желала прежде услышать мнение напарницы, чтобы иметь возможность его художественно обгадить, если что-нибудь покажется неуместным.

Циан почему-то думала, что Мила-Роза прислушается к её словам и выдаст идею, которая никак не желает к ней в голову. Однако львица вместо предложений по спасению одной из их трио вернулась к изначально озвученному ей Циан плану рассказать всё Халлибел-сама.
«Да она издевается?!» - подумала про себя змея, мысленно отрывая Францеске глупую лохматую голову.
Она собиралась вернуть напарницу с небес на землю, убедить, что эта мысль на самом деле очень-очень неудачная, ведь Халлибел-сама не может сейчас покинуть крепость, не нарушая установленной в Эспаде субординации, так же точно, как не может бросить на «съедение» шинигами свою фрассию. А как будет торжествовать Джаггерджак при любом раскладе, какой бы выбор ни сделала бы Халлибел-сама! Жестокое унижение для них всех.
- Забудь, - произнесла Сун-Сун, обращаясь к пустому дивану. Мила-Роза, как человек действия, а не разума, уже шагнула к двери, не дожидаясь, какой на её слова будет реакция змеи.
«Нет, не может быть, чтобы она подумала, будто я соглашусь на такой бред! От страха киса, наверное, совсем из ума выжила».
В три длинных прыжка догнав и обогнав Францеску, как делает во время охоты гадюка, превращаясь в единый момент из ленивого сонного червя-переростка в опасного хищника, Сун-Сун решительно перегородила ей дорогу собственным телом, широко расставив руки в белых рукавах.
- Никуда ты не пойдёшь. Или пойдёшь совершенно одна. Если ты думаешь, что гнев Халлибел-сама – самая страшная вещь, которая нас ожидает, когда мы сообщим ей новость об Апаччи, то ты ещё большая дура, чем наша пустоголовая газель.
Получилось резче и громче, чем Циан изначально намеревалась сказать, так что к концу речи она немного сбавила обороты, и когда остановилась, окончательно успокоилась и взяла себя в руки.
Скорее всего, сучка Мила-Роза блефует. Это вполне в её духе: изобразить намерение, которого не испытывает, подогреть страсть и попытаться взять на «слабо». Не выйдет. В эти игры пускай играет с Апаччи, а она – пас. И коли львице приспичило развести её на столь дешёвый прокол, то пусть расхлёбывает последствия в одиночестве.
Она отошла чуть в сторону, как будто пропуская Милу-Розу мимо себя, словно не переставляя ног, а перетекая из одного положения в другое.
- Подумай хорошенько и ответь на один простой вопрос, - Сун-Сун отвернула голову в сторону, хотя глаза змеи продолжали украдкой следить за львицей – на случай, если та вдруг решит напасть. – Что сделает Халлибел-сама, когда узнает? Что будет вынуждена сделать Халлибел-сама, когда узнает? И чего бы она хотела от нас?
Последний вопрос был с подвохом. Заметит ли его Францеска или доверчиво заглотнёт, как карась наживку? Сун-Сун едва заметно облизнула губы кончиком языка.
- И кстати, Джаггерджаку необязательно верить. Надеюсь, он и сам понимает это. В противном случае жертвой ярости Халлибел-сама станет он, а не мы. И раз уж вызволять Апаччи нам всё равно придётся, лучше не втягивать в это госпожу.
Она бросила мимолётный взгляд на дверь.
- Не нужно было портить облицовку.

«Нет, нет, нет и ещё раз нет. Кто сказал, что Францеску Милу-Розу можно убедить хоть в чём-нибудь? Если даже скажешь, что солнце жёлтое, а небо голубое, она станет отрицать очевидное из одной лишь вредности».
Так подумала Циан, выслушивая, как напарница рассуждает на тему, что сделает Гриммджоу, когда узнает. Она, похоже, и не слушала, что ей говорят.
Змея не на шутку разозлилась. Тем более, что Мила-Роза осмелилась высказать предположение, будто Сун-Сун совсем не думает своей головой.
«Кто бы говорил! Никак грива давит на мозги».
А вслух произнесла:
- О, конечно, наша проницательная и всеведующая Мила-Роза. Она завсегда знает, что скажет Джаггерджак, и как поступит Халлибел-сама. Но что ещё удивительнее, она всегда знает, как поступлю я.
Рукава опустились и теперь не закрывали нижней части лица змеи, и потому стало заметно, как бледные щёки едва-едва зарумянились, выдавая сильные чувства, испытываемые сейчас ею.
Францеска красовалась, как надутый павлин. Она говорила умно и красиво, переворачивая и додумывая в ином русле мысли, озвученные Циан минутой ранее.
«Как будто это она до всего додумалась, и такие простые аргументы не приходили мне в голову».
- Кто сказал, что мы будем молчать? Чтобы скрыть правду, достаточно просто не торопиться её сообщать. Твоими стараниями об идиотизме Апаччи скоро будет знать не только Халлибел-сама, но и вся Эспада. По-той-простой-причине,-что-ты-не-умеешь-держать-себя-в-руках, и затыкаться, когда необходимо.
Часть предложения Сун-сун произнесла нараспев, цедя на паузы каждое слово. Так до Мила-Розы быстрее дойдёт. И сопроводила речь красноречивым жестом в сторону трещин, оставшихся в стене.
Но львица не придавала значения тем вещам, которые казались важными для змеи. Ей хватило одного взгляда, чтобы потерять всякий интерес к делу рук своих. Воспользовавшись тем, что Сун-Сун отошла с дороги, она продолжила путь, как ни в чём не бывало, не переставая говорить, словно изрекала вековые истины.
«Она будет меня учить, как и что делать?!»
Не желая оставаться в долгу и по-прежнему уверенная в собственной правоте, Сун-сун двинулась за ней следом.
- Ты ещё большая дура чем обычно, больше чем Апаччи. Я не собираюсь никого спасать в одиночку. Тем более, шерстяную задницу нашей козлоножки. Одно мне понятно точно: тебя интересует только ты, но никак не Халлибел-сама.
Сун-Сун остановилась и решила пояснить:
- Если бы мы привели Апаччи обратно до того, как кто-либо смог обнаружить её отсутствие, плевать было бы что наплетёт Джаггерджак. Он только выставит себя полным кретином и лишний раз докажет, что недостоен цифры выше той, что уже имеет.

Девочек было слышно за несколько коридоров от покоев. Причины ссоры пока ускользали, но Халлибел надеялась разъяснить ситуацию как можно быстрее. После ухода Апаччи прошло не так уж много времени, но неугомонные фрассионки, судя по всему не умели общаться спокойно. Эти ссоры и расстраивали, и выматывали, но и умиляли порою. Тиа не понимала необходимости столь яростно не соглашаться между собою, однако глядя на неизменную перепалку, могла быть уверена, что пока дела обстоят именно так, все иидет хорошо. Просто у некоторых такой вот неприглядный способ общения. И под этим показательным не согласием кроется намного большее понимание друг друга, чем у кого бы то ни было. Только эти три, на первый взгляд, совершенно несовместимые личности, умели объединять свои силы в единую сущность. Пусть и не менее своевольную, чем ее создательницы.
Впрочем, если говорить о своевольности, то в самой Эспаде найдутся те, кто не только победит в конкурсе на самого эгоистичного арранкара, но и сам, в обход всех залезет на пьедестал. И таких не один. Если уж быть честными, то таких — большая часть. Исключения — первые четыре номера. Премьера Эспада не интересуется играми во власть, Неллиел не интересуется ничем, кроме заботы о своей фракции, впрочем - Халлибел усмехнулась — она сама не так далеко ушла от Сегунды. Улькиорра готов на все ради Айзена-сама. Что тоже, впрочем, не новость, но и для него и власть, и сила лишь средства.
Сила... Сила лишь инструмент. Она не может быть самоцелью. Если возвести силу во главу стола, то ничего не добьешься. И только такие, как Нноитора не понимают простых вещей. Все же так сложилось, что в Уэко суть определяет форму. И если уж Васто Лорды имеют форму людей, то и сознанием обладают человеческим. А человеческое сознание не терпит простых целей. Еда - это простая цель. Сила — это простая цель. Защита — цель сложная, поскольку подразумевает не только внешний рубеж обороны, но и внутренний. А внутренний имеет уже другое название и другие составляющие. Кроме того, человеческое сознание требует причину. Требует следствие. Не только вывод - «я хочу». Возможно, проблема в том, что большинство арранкаров еще не прошли уровня «ребенок» в своем становлении?.. Это с легкость объясняло, почему тот же Джаггерджак напоминал ей драчливого мальчишку из какой-нибудь книжки с грунта. Но только ли в этом причина?
Однако шум нарастал. И она различала уже даже отдельные слова. Что же такое не поделили спокойная Циан и взбалмошная, но достаточно тяжеловесная для продолжительного скандала Франческа?
- Я сказала что я буду делать. Мне глубоко плевать, чем собираешься заниматься ты. Попробуй остановить меня, если тебя не устаивает что-то, гадюка.
"Остановить?.. Отчего. Что такого собралась делать Львица, что ее может понадобиться остановить?.."
Тиа нахмурилась и толкнула дверь, оказавшись чуть ли нос к носу с Мила-Розой. Раскрасневшиеся щеки, вздымающаяся грудь и сумасшедший блеск глаз выдавали состояние девушки с головою. А уж фон рейацу... Даже там, в тренировочном зале, такого не было.
- Циан, Франческа, что произошло? - возможно прозвучало чуть резче, чем требовалось, но Тиа была уверена, что случившееся достаточно серьезно, чтобы переходить к действиям незамедлительно.  - Вы действительно уверены, что есть необходимость обсуждать это так яростно, что об этом может узнать любой проходящий этажом ниже и выше этого коридора? - Такой отповеди она не ожидала сама, но... Даже все окружающее пространство шептало, что ситуация не терпит не только отлагательств, но и разглашения. - Итак?

Что спасло Милу Розу от неудобного казуса, быстрая реакция или просто стечение обстоятельств, было открытым вопросом. Вначале она чуть буквально носом не вошла в открывшуюся дверь, резко обернувшись на скрип открывающегося механизма, а после, тем же носом,  чуть не столкнулась с выдающимся бюстом госпожи. Но быстро отшатнувшись, Франческа не успела правильно среагировать на неожиданное появление Халлбел-сама и выдала свое настроение с ног до головы. Врать смысла уже не было. А поскольку, в отличии от Сун-Сун, девушка не умела просчитывать такие хитрые ходы с защитой от оправдания – быстро начала отвечать.
- Простите, Халлибел-сама. Я не думала, что так громко получается, - она закусила губу, заметно оголяя острые клыки, - Но если что-то известно Сексте и его фракции – это скоро и без нашего шума узнает весь замок. Тем более, если Гриммджоу увидит в этом возможность скомпрометировать и спровоцировать Вас.
Иногда, особенно в присутствии госпожи, Франческа напоминала подростка, который то хочет выслужиться, то не знает, что нужно делать в той или иной ситуации, а то и вовсе чувствующего виноватой за все сделанное и подуманное сделать. Сейчас был такой случай. Она быстро и сбивчиво говорила, махала руками и заметно заводилась. Тем более, когда речь все уже дошла до нужной точки – пропажа Апаччи.
- Госпожа, эта наша вина, что мы не уследили и Апаччи ушла одна. Но я и подумать не могла, что она наткнется на такие неприятности. И тем более попадет в плен, - все было сказано на одном дыхание, и остановить было это невозможно. Может, стоило аккуратнее выдавать эту информацию, которая может и против неё сыграть, но разве Милу Розу остановишь, - Но без Вашего ведома или одобрения отправляться на поиски в мир людей – ещё более тупая идея, которую активно тут пропагандировала Сун-Сун! Поэтому я и возмутилась и решила направиться к Вам.
Была ли это попытка подстелить соломку или банально прогнуться под Халлибелл-сама – загадка. Но что-что, а приврать и хитрить, Франческа не умела, а следовательно искренне была готова пойти следом за оленихой, попытаться её спасти, а в случаи успеха – первой навалять по рогатой головушке. Но решение оставалось за Трес Эспада, которой ещё надо было переварить сказанное и принять решение в связи со всем этим, которое не факт, что будет такое очевидное, каким его видела Франческа. А вот просто убежать без её ведома, так ещё и слепо доверившись слухам от Сексты и его прихвостней...
- А что если, - пока львица ловко перевела стрелки, её посетила ещё одна довольно умная мысль, что само по себе редкость, но все же, - Секста и сам точно не знает, верна ли полученная им информация.  Стоит узнать у него, что конкретно он узнал, прежде чем ломиться искать Апаччи.

После недавно разыгравшейся бурной сцены следовало ожидать, что Мила-Роза «честно» перескажет всё её предложение Халлибел-сама. Конечно, немного её интерпретировав для повышения собственной самооценки и маленькой мести змее. Хотя существовал ещё такой вариант, что Францеска, несмотря на многочисленные толковые объяснения, таки не поняла главную мысль, которую Циан старательно пыталась до неё донести.
«Вот же дурочка», - почти беззлобно подумала арранкарка про напарницу.
От её внимания не укрылась неуклюжесть, с какой львица приветствовала госпожу – отчасти это компенсировало неудовольствие тем, как Мила-Роза преподнесла историю их ожесточённого спора.
«И что Халлибел-сама в ней нашла? Ну право, она ведёт себя ещё хуже, чем Апаччи».
Циан терпеливо и сдержано выждала, когда Францеска закончит повествование, хотя не раз и не два испытывала желание оборвать её, вмешавшись со своей версией видения происходящего. Но змея всегда остаётся змеёй. Сильные чувства – не её стихия. Поэтому змея выжидает, когда не может нанести удар, в любой момент готовая к смертельному броску. Она высчитывает, продумывает до мелочей каждое движение, прекрасно зная, что иного шанса ей может и не представиться.
Даже когда Мила-Роза замолчала, Сун-Сун продолжала ждать, сохраняя на лице и во всём теле холодную вежливость, как будто ничто в целом мире не могло вывести её из себя, и ничто не способно было задеть её чувства.
На самом деле, для змеи было не менее важно узнать, как отнесётся к сказанному Милой-Розой, без её корректировки, Халлибел-сама.
Спокойно. И, вопреки ожиданиям, новость не произвела должного шока.
Даже при всём хладнокровии, которое отличало госпожу, пленение Апаччи должно было вызвать хоть какие-то эмоции. Но не вызвало. Халлибел-сама ни на минуту не изменила её выдержка – как если бы она уже знала или догадывалась.
Сун-Сун сложила руки вдоль тела, так что кисти и ладошки совсем потерялись в рукавах и складках платья. Скрывать своё лицо от госпожи она не собиралась.
- На самом деле, никто не собирался без вашего ведома бросаться в Гарганту, - змея стрельнула ядовитым взглядом в сторону Францески. – Я говорила лишь о необходимости всё тщательно обдумать, и в том числе план освобождения Апаччи, прежде чем что-либо предпринимать. А ещё я говорила о том, что не стоит так шуметь и привлекать к себе ненужное внимание.
Она специально понизила голос и говорила таким тоном, как будто речь шла о вещах совершенно не значимых – никого не заинтересует про что именно.
- Это я подслушала разговор Пантеры и его фракции...
Сун-Сун, стараясь не упускать по возможности ни одной детали, что сохранились в её памяти (а память у неё была отменной, как у всякого желчного существа), передала в точности весь подслушанный диалог.

Информация была отрывиста и не создавала полной картины. И некоторые нюансы могли значить все, что угодно. Следовало получить более полную картину. Только — как?.. Если сунуться к непосредственно Гриммджо, можно получить не самые приятные результаты. Пантера, конечно, разумен и рассчетлив, только этот расчет летит к Шинигами, если верх берут эмоции. А если все так, как описала Циан, то эмоций там сейчас выше Купола. Сомнительно, чтобы после всего того, что Гриммджо услышал, он никому ничего не сломал и не оторвал, как сомнительно и то, что после этого он успокоился. Впрочем, подкрасться можно и с другой стороны. Если о чем-то знает Гриммджо, то, скорее всего, знает и Ильфордт. Хотя, если старший Гранц знает об этом, то знает и весь Лас Ночес. И не потому, что так уж болтлив фрассион. Просто то, что известно троим, известно и всем остальным. Пусть так. План формировался быстро и точно. Она перевела взгляд с Сун-Сун на Мила-Розу и остановила его на последней. Глаза немилосердно жгло где-то внутри, сердце ёкало в груди. Однако рейацу она сдерживала — не стоит демонстрировать, как она огорчена происходящим, не стоит демонстрировать, что она этим происходящим напугана. Пусть не так сильно, как огорчена, но и этого хватит, чтобы обить клин в ее уважение к самой себе.
- Франческа, Циан не время сейчас для ссор между собою, - Тиа, говорила тихо, но четко, - Мила-Роза, могу я поручить тебе задание, которое может быть достаточно опасным? Не спорь, если ты его провалишь, это может стоить тебе жизни, - голос все же дрогнул — ей так не хотелось снова подвергать еще одну из своей фракции опасностям и угрозам, но выбора не было. Либо так, либо никак. Сун-Сун слишком холодна и язвительна, чтобы совершить подобное. Мила-Роза же менее прошибаема, что только на пользу, и более прямолинейна. - Найди Реньери Мурату, или Ильфордта Гранца и выясни, что же там произошло на самом деле. Не суйся, если там будет Секста. Если все так, как описала Циан, то он просто тебя убьет. Старший Гранц достаточно сообразителен и намного менее подвержен эмоциональным всплескам, нежели его Эспада, он не станет нападать на тебя просто из-за того, что посчитает, что в одиночестве ты слабее него. Выяснив, незамедлительно сообщи мне, - она кивнула Львице, отпуская её восвояси.
Затем посмотрела на Сун-Сун. Змея была незаменима в разведке, однако сейчас от нее требовалось только одно — не погибнуть в этом дележе власти, который, судя по всему, затеял Джаггерджак.
- Циан, я прошу тебя быть осторожной, когда ты в следующий раз будешь выяснять информацию, - она помолчала. - Сейчас слишком неспокойная обстановка - Айзен-сама временно удалился от дел, и многие могут посчитать, что моя фракция слишком удобный вариант давления на меня, а мне не хотелось бы кого-то из вас потерять. Сейчас нам важно найти способ спасти Апаччи из плена, а для этого понадобится все наши способности. Поэтому будь аккуратна, и сдержанна в отношении Мила-Розы... По крайней мере, пока Эмилио не вернется домой, - Тиа поймала взгляд своей самой тихой фрассионки и, улыбнувшись глазами, покинула комнату.
Как бы не любила она девочек, ей было больно находиться там, где она, возможно, сама своими руками отправила одну из них на смерть. Ступеньки на вершину башни вились кольцами под ноги. Тибурон вибрировал откликаясь на начинающую подниматься ярость — он точно знал, что его время скоро придет.