Гриммджо не сильно размахнулся, и швырнул Мурату под ноги Заэлю. На губах его застыла улыбка самодовольства, которая перемежалась легкой брезгливостью. Гриммджо всегда относился к Октаве несколько настороженно, не скрывая напряжения, в состояние которого его вводил Гранц своим присутствием. Стоило только посмотреть, во что превращал тот своих подопытных, что бы твердо уяснить необходимость не поворачиваться к нему спиной. Это Гриммджо знал абсолютно точно.
- Вот и сделай из этого куска мяса обратно арранкара. Только подлатай, сильно не старайся. Я хочу, что бы Халлибел видела, что я уже наказал этого еб***я за его промах. - Гриммджо отошел немного, до ближайшей объемной подушки, и сел на нее, выжидательно уставился на местного ученого. В его голове невольно произошло, уже в очередной раз, конечно, сравнение между братьями. Ильфордт выигрывал раз за разом, по всем параметрам, важным Сексте, но, Гриммджо должен был признать, что куда больше пользы от обоих было бы, если бы они были... в тандеме. Гриммджо тряхнул головой, отбрасывая все не нужные ему мысли, наблюдая за тем, как меняются выражения брезгливости на лице Гранца. Вот он осматривает едва дышащее тело Мураты - пока что - только взглядом, обращает внимание на каждую рану, на каждый черный синяк, на покалеченную ногу, на обрубок руки. Гриммджо, следя взглядом за Заэлем, невольно снова испытал то же возбуждение и восторг, что и тогда, когда избивал Риньёри. Жаль, сейчас этот боевой азарт был неуместен. Ему требовалось сохранять спокойствие, холодность разума, а это Гриммджо очень не любил.

От полумертвой туши, которая прилетела к ногам, Гранц недовольно поморщился, носком ботинка проверяя арранкара, чтобы тот хоть немного подал признаки жизни, а потом уже обошел своего "пациента". Сейчас его больше интересовало не то, каким именно образом были получены все эти раны, - тут, скорее всего, постарался сам Секста, - его больше интересовали настроения среди Эспады и мысли о том, что теперь делать. Именно потому он неторопливо устроился в комнате, раскрывая ящичек с инструментами. Как и положено порядочному ученому, у него такой имелся и сейчас нужно было пустить его в ход.
- И в чем именно провинился этот кусок...мяса? - Гранцу было неприятно смотреть на чужую фракцию в подобном состоянии, еще более неприятно - тратить на нее собственные силы. Вот именно потому, слегка поигрывая скальпелем между пальцев, ученый не торопился оказывать услугу Гриммджоу и его фракции. Сначала надо было выспросить все, что он только мог.
- Тебе придется оправдываться перед Трес? Вот это должно быть зрелище! - Октава растянул уголки губ в лукавой ухмылке и потом посмотрел на синеволосого: он и сам был хорош, вон сколько раз ловил гнев Айзена на свою голову, а еще был жив! Игры со скальпелем продолжались, потому что ученый не торопился приступать.
Взгляд Заэля медленно скользил по чужим ранам, выхватывая самые значительные из них: коленная чашечка на травмированной ноге отсутствовала и это придется залечивать чертовски долго, по сравнению с другими ранами, конечно же. Рука...хм, точнее, все то, что от нее осталось, может восстановиться быстрее. А о многочисленных синяках и просто порезах и говорить было нечего.
- Ты ведь не думаешь, что я буду лечить его только потому, что ты меня попросил? Просить и заставлять ты можешь только моего бестолкового братца, который у тебя на побегушках, со мной так не получится. Я подлатаю твою фракцию, но только в обмен на информацию о том, что произошло. И, чем более полной будет информация, тем быстрее я приступлю. А чем дольше мы стоим тут и болтаем, тем дольше я буду восстанавливать это туловище.

Когда лежишь в кромешной тьме, и всё, что связывает тебя и реальность, это звуки, мозг порой рисует причудливые образы, ассоциируя их со звуками "снаружи". Ну, образ Гриммджоу, рисуется четко, как наяву, Гриммджоу, он и в Африке Гриммджоу. А вот тот, с кем Гриммджоу разговаривал - это уже посложнее. Судя по интонациям, это было что то вроде гибрида павлина и лисицы... От павлина, пожалуй будет артистизм, которым незнакомец обладал в избытке, а от лисицы - лукавство. Собеседник явно замыслил что то недоброе и более того, в данный момент, он, кажется, чувствовал себя хозяином положения... Иначе с чего бы это ему так очевидно подкалывать Сексту? Тем более, что всякий, кто хоть немного дружил с головой этого себе не позволял. Вскоре эти мысли из навязчивых, стали чуть-более обоснованными - незнакомец за каким-то чертом стал требовать информацию. И не абы какую, а скорее всего, самую свежую - например информацию по происшествию в Каракуре. Интересно, а он-то откуда знает, что в Каракуре вообще что то произошло? Неужели "разговор по душам" между Гриммджоу и Риньери кто то подслушал? Ильфорт? Нет. Во-первых, он там с самого начала был, а во-вторых, ему в принципе было всё равно. По крайней мере, он себя так вёл. А даже если и нет - Ильфорт прекрасно знал, насколько ценной была та информация и какие преимущества они давали Сексте, он бы не стал её разбазаривать направо и на лево. Значит, вероятно, был кто-то ещё... Но кто? Хотя, а какая разница? Незнакомец упомянул, что Сексте предстоит "Оправдываться перед Трес", а не означает ли это то, что Трес уже была в курсе событий? Может разговор подслушал кто то из её окружения? Черт его знает. Да и не важно это, по крайней мере сейчас. Сейчас надо было как-то показать что ты жив, что ли? Надо бы, да вот незадача, тело наотрез отказывается шевелиться. Полный паралич, и пальцем не пошевелить... Рин попытался открыть глаза, но ничего не выходило, даже тут ничего не выходит... Осознание того, что эти штуки от потери крови, доходит не сразу, а когда доходит, мозг начинает бить тревогу - ещё немного и тело окончательно откажется работать, а значит, потеряется нужная концентрация, благодаря которой, ранее, удалось, таки, остановить кровотечение. А это, в свою очередь, означает возобновление кровотечения, причем довольно сильного, которое, в конечном итоге окажется фатальным... Положение так же слегка усложняли последствия того "задушевного" разговора - организм получил несколько новых внешних и внутренних повреждений, на любой вкус, цвет и степень вреда... Короче говоря, дело обстояло не ахти...
Это даже как то смешно получается... Вот только нет ни сил, ни желания хотя бы лицо в улыбке искривить. Вообще ничего, просто чернота... И холод...

Отредактировано Rinieri Murata (08.03.2017 04:58)

- Что? – Гриммджоу фыркнул – точь-в-точь рассерженный кот. – Хранить? Заэль,  радость моя… - Джагерджак оскалился в «улыбке», обнажив клыки. – Ты же не хочешь, чтобы она хранила тебя в коробочке? Или даже в нескольких? – Гриммджоу шутка показалась очень смешной, и его хохот заполнил комнату.
Мурата по-прежнему лежал  тряпичной куклой, никак не реагируя ни на смех своего  Эспады, ни на  манипуляции Заэльапорро.  Издевается он, что ли? Ха, еще бы понять, кто из них… Впрочем , Гриммджоу не сомневался, что Заэль выполнит все, о чем его просили. В случае с младшим Гранцем , пожалуй, следовало  опасаться  другого – как бы после лечения незадачливый фрасьон не оказался чуть изменен. Ага, под нужды, мать его, Окатвы Эспады. Впрочем, об этом потом. А сейчас…
Заэль сыпал вопросами. Такое ощущение, что он весь, падла, состоит из вопросов, причем один друго щекотливее. Пока Гриммджоу может выбирать самые удобные.
- Конечно, не оленихи… - он уничижительно фыркнул. Потянулся, продемонстрировав Гранцу собственную руку с наполовину согнутыми пальцами-когтями.  – Во, видал? Говорю ж, тупой он… - он кивнул на Мурату. Показалось? Или дыхание незадачливого фрасьона стало чуть прерывистее? Не сдохнет же он от такой ерунды, да?  - Элементарный же был приказ…  Гриммджоу замолчал. Не озвучивать же, в самом деле, что приказ звучал весьма двусмысленно. И что Мурата лишь последовал той его части, которую пожелал понять.
Гриммджоу, откинув голову, предавался размышлениям, и безотчетно сжимая-разжимая кулаки, наблюдал за  действиями Заэля - интересно, какая часть этих действий действительно необходима?  Да и черт с ним, пускай играет – вон морда какая одухотворенная, не иначе, добрался до халявной возможности оттестировать какую-нибудь очередную дрянь… Гриммджоу передернул плечами.
- На кой дьявол Трэс эта дохлятина?  Ей и без того есть,  на кого валить собственные неприятности…  - стоит ли раскрывать карты перед Заэлем? Гриммджоу не знал. По лицу ученого невозможно было понять, на чьей стороне его симпатии. 
- Никаких конфликтов, друг мой. Просто кое-кто не в состоянии совладать с собственных шилом в заднице, а кое-кто – не может удержать в руках собственную фракцию.  И возникают вопросы, сам понимаешь… Они всегда возникают, с@ка, любят они это дело… А ты – Гримджоу вперил в Заэля пронизывающий взгляд. – Ты любишь вопросы?
[NIC]Grimmjow Jaegerjaquez[/NIC]
[STA]Секста Эспада[/STA]
[AVA]https://forumavatars.ru/img/avatars/0002/8c/0c/532-1478244791.jpg[/AVA]

Отредактировано GM (15.04.2017 10:41)

Если кровь густеет на нужном уровне, то арранкар может быть, выживет, конечно, если не будет слишком сильно дергаться. Если будет, то его выживание ставится под один большой знак вопроса, в котором довольно много различных нюансов. Но ученому совершенно некогда заниматься чем-то подобным наблюдению за уровнем крови в чужом организме или скоростью ее вытекания из несчастного травмированного франсьона. Гранц не испытывает никакой жалости к этой тушке. И именно потому в этот же момент буквально запихивает ему в глотку кусок того, что когда-то было его фракцией. Несколько минут на модернизацию и приспособление под потребности одного конкретного существа. И все. Теперь он точно поправится. После трех то кусков фракции Октавы, как тут не поправиться?!

- Оу, это не тот вид хранения, а я - не подопытный, чтобы меня разбирать на части. Так что под хранением я подразумевал лишь тот факт, что буду под защитой Трес, - на самом деле, как бы он не относился к арранкарше, - смешное слово, не так ли? -, ученый был уверен на все сто процентов, что та - отличается умом и сообразительностью, так что его позиция будет так же устойчива, как и во времена правления Айзена. А если он сможет провести несколько махинаций за спиной Трес и все равно обладать ее благосклонностью, то такой вариант будет ему больше по душе.

- Неприятности? Я был бы удивлен, если бы...некоторые члены Десятки так спокойно смирились с фактом того, что нами теперь будет управлять Трес. Хотя, на их месте, я бы пораскинул мозгами и понял, что она - не самый худший вариант. Ведь Старк просто не поднимет свой зад, чтобы навести порядок, а правление кого-то еще скинет нас по эволюционной лестнице на самую последнюю ступень, - Заэль был расчетливым и сейчас скептически смотрел на Гриммджо, потому что, с одной стороны его информация могла быть и полезной, и чертовски интересной, но с другой стороны - что, если он сам лишь прощупывает почву? Нет, в такое розововолосому точно не верилось, ибо он считал уровень интеллекта шестого номера довольно низким. Не настолько, как у Ннойторы или Ямми, чуть выше, но не так, чтобы очень высоко.

- Не может удержать свою фракцию? - Если Трес не может справиться со своими девицами и те лезут на рожон, то это сильно подорвет ее авторитет. Этот факт можно было использовать, вот только...

- Ты ведь тоже довольно слаб в этом плане, Гриммджо. Иначе бы твой франсьон сейчас вот так не истекал кровью. Понимаю, что большая часть его ран - твоих рук дело, но сам факт... Вопросы? я их просто обожаю, особенно, если в итоге находятся ответы на все мои вопросы. Это было бы довольно приятно.

Отредактировано Szayelaporro Granz (10.04.2017 16:11)

Казалось, этой вялой дискуссии не будет конца, один задаёт уклончивые вопросы, а второй даёт не менее уклончивые ответы. Понятное дело, что вечно так продолжатся не могло, рано или поздно, но кто-нибудь да перейдёт от прелюдий к делу. И, судя по всему, эта честь выпала Октаве.
Оставим тот факт, что сейчас он что то впихнул тебе в глотку. Вкус специфический, но хотя бы свежатина, а такого давно уже не было. Конечно, от такой неожиданности Рин закашлялся (Вот и долгожданная подача признаков жизни), но тем не менее, все три куска черт-его-пойми-чего отправились экспрессом по назначению (И не такое проглатывали). Через пару минут резко начал зудеть обрубок кисти, как если бы, рука начала потихоньку отрастать заново. Рин слышал этот звук, громче, наверное, чем кто-либо ещё. Этот звук возвещал о наращивании костных тканей, хрящей, связок, мышц, сосудов, короче говоря, кисти... А вместе с этим звуком возвращалось и сознание. А ещё и этот знакомый голос. Всевышний таки сподобился проверить, а не откинулся ли его непутёвый фрасьон? Не-ет, начальник, куда там. У него не было такого права. Да и сам Рин, чего уж таить, не торопился окончательно умереть. Впрочем, как то отвечать Гриммджоу не было необходимости, теперь  он был в курсе того, что его фрасьон был в сознании. Сейчас в беседе двух Эспад наступал ключевой момент, прерывать который, во-первых - невежливо, а во-вторых - крайне глупо и крайне опрометчиво, ведь ты только-только стал восстанавливаться... Лучше дождаться конца беседы, ведь всё равно, сказать Заэлю нечего, кроме, равзе что "Спасибо", хотя есть ли ему до этого дело? А Гриммджоу уже и так был в курсе событий... Разве что... Рин вроде бы не упоминал, что столкнулся с квинси... Эту информацию следует поберечь...

От речей Октавы тянет блевать. Гордо вещает о безмозглых болванчиках, коих он сам по какой-то причине зовёт фрасьонами. Сколько можно выпячивать трусливый нрав, преподносимый под маской "рациональности", "осторожности"? Можно подумать, очкастый опасается, что про его никчёмность забудут - оттого и подбрасывает новые поводы для плевков в рожу.
Разумеется, Гранцу-младшему выгоден образ немощного насекомого, помноженный на репутацию учёного-а-не-бойца, зарытого в лабораторию по самый верх розовой макушки. Так и по черепу не всегда треснут - чтоб руки не марать, и в спину бить проще - явной угрозы не чувствуется. Прочитать намерения сложнее - просто потому, что никто не пойдёт на сближение со столь скользким типом. Но Шестой - хищник, его инстинкты - звериные.
И за всё время, что Гриммджо знает Заэля, исходящее от Восьмого чувство угрозы не ослабевает ни на секунду.
Только вот - незадача-то какая! - воплотить её Октава сможет лишь в одной ситуации: если кто-то с пылу, с жару доставит ему Джагерджака прямиком на операционный стол. Кто-то другой. Сам Заэль Форникарасом подавится в попытках одолеть Сексту.
В какой-то момент даже стало интересно: не хлебнул ли местный Эйнштейн свежесваренного эликсира храбрости? А то весьма долго давит на терпение, обивая разговор окольными вопросами и неуместным умничанием. Для того, кому Гриммджо в две секунды способен разворотить грудную клетку и ткнуть в морду вырванным сердцем, Заэль чересчур спокоен и уверен в себе. Едва ли Октава утешается тем, что после подобной экзекуции Джагерджак сам схватит наказание - возможно, смертельное. Слишком самовлюблён. Из тех, кого знает Гриммджо, близкий по уровню нарциссизм может показать лишь Айзен.
Появление в мыслях Владыки стирает с лица ухмылку. Вспыхивает ярость, как и при всяком упоминании высокомерного шинигами, но ярость холодная. Сунув руки в прорези хакама, Гриммджо с каменным лицом внимает ужасным опасениям, тревожащим ранимую душу Гранца.
- Эспада, который боится бунта фрасьонов, - фыркнул Секста. - Бойся, Заэль! Когда-нибудь забудешь вынуть мозг очередной игрушке, и она потом тебя придушит. А ты только и сможешь, что колотить её своими хилыми кулачками и пускать слюни.
Гриммджо окинул тяжёлым взглядом Мурату, всё также лежащего в сторонке аки мешок с г*вном, без единой попытки что-то сказать. Не-е-ет, такой подход для Шестого неприемлем. Фракция следует за ним, потому что боится, уважает, признаёт силу. Потому что они, в трезвом уме и при всех извилинах, пусть и немногочисленных, сами признали Гриммджо королём.
А то, что при арранкаризации Заэль, помимо большей части маски, расстался ещё и с яйцами - это его проблемы.
Восьмой заговорил о действительно важной теме. Об единственной важной в текущем разговоре. Но Гриммджо ни капли не меняется в лице, с холодным равнодушием рассматривая жующего Риньери. В таких беседах ведь нужно оставаться непроницаемым, не показывать, насколько всё оно действительно ценно, да? Но последняя фраза очкастого выбивает из взгляда всё безразличие. Удивление мигом сменяется пристальным недоверием, а к моменту, когда Джагерджак поворачивает лицо к Гранцу, глаза вовсю сверкают безумием.
Холодная ярость ломается, освобождая звериный оскал. И Секста смеётся, громко и самозабвенно. Фирменным своим смехом - нечеловеческим, сухим, с надрывными нотками. Отсмеявшись, по новой щерится, медленно шагая к Октаве.
Похоже, наряд кукловода так сильно липнет к коже Гранца, что тому попросту не остаётся ничего прочего, кроме как корчить из себя великого манипулятора всегда и везде. Скользить, рыскать вокруг очередной марионетки, дрожащими ручонками цепляя новые нитки. Только вот, попробуй он дёрнуть за нить, ведущую к Гриммджо, тут же заметит, что в ответ дёргают с достаточной силой, чтобы переломать жеманному умнику пальцы. Играться с тупым Ямми, направлять по своему разумению дикого Ннойтру, тыкать в пародию на мораль у Зоммари, махать перед черепушками Аарониро заветной морковкой, что утолит голодную алчность... Да! Несомненно! Сколько угодно!
Но пытаться нацепить поводок на Джагерджака?..
Гриммджо останавливается, хищно согнувшись и всё также довольно скалясь. С ещё одним коротким смешком Джагерджак наклоняет голову влево, пристально глядя на учёного.
- Хорошая шутка, Октава! - голос переполнен злым весельем, слово "октава" выделено насмешливым тоном. - Но ты п**дец как неправ! Это я нужен тебе! - правая рука покидает хакама, палец тычет Гранцу в грудь, при этом Гриммджо едва ли не упирается осколком маски в рожу Восьмому. - Ты можешь плести свои ср*ные интриги хоть до рассвета в Уэко, но смысла от них - что от Шиффера в шапито, если не найдётся того, кто будет выполнять твои великие и гениальные планы, пачкая руки вместо тебя! - на издевательских нотках про "гениальность" Гриммджо едва не засмеялся снова. - Будешь спорить? Цену себе набивать? - с хищным прищуром Секста отдаляется от лица Заэля, выпрямляясь во весь рост.
Несомненно, при всех насмешках, Октава и впрямь хорош в закулисных интригах и прочих делах, требующих ума и подлости. Но нельзя подтверждать ценность Заэля в разговоре с ним. Нельзя давать ни малейшего повода нацепить на себя те самые нити. Бегать вср*той собачонкой по поручениям Восьмого Джагерджак не намерен. Если и быть сотрудничеству - то настоящему, а не с Гранцем в роли кукловода.
Но, что самое главное, треклятый Октава и впрямь имеет какой-то зуб на Трес! Вот что великолепно! Вот что умножает злое веселье в десять раз! Аспект Смерти - "Разрушение". Так когда-то возвестил сам Владыка, да? Отлично! Самое время его проявить.
Как только позиция Третьей пошатнётся, Лас Ночес погрузится в хаос. И в нём Гриммджо будет чувствовать себя великолепно.

Обстановка уже не просто накаляется, с минуты на минуту все просто взорвется, сорвет крышу и вот тогда окончательно обнажатся все планы этого синеволосого арранкара. Вот только, лишь его ли это будут планы? Почти все из десятки готовы внести свою лепту в то, чтобы свергнуть новую королеву. За Айзеном шли потому, что он был сильным, чертовски сильным. Да, можно затирать про Примеру, который пошел за ним, чтобы перестать быть одиноким, но остальные. Ха, смешно, смешно. Смешно до такой степени, что хочется громко смеяться, надрывая живот, но потом, когда из лаборатории уберется Секста с его бесполезным мешком плоти, который ни на что не способен. Хотя, если прислушаться, то Мурата мог доставить каплю удовольствия садисту до мозга костей - эти самые кости постепенно срастались, едва слышно, на самой грани слуха, скрипели в чужом теле. От этого кожа покрывалась мурашками. Имей Гранц возможность, он бы заново вскрыл этого франсьона и посмотрел бы, как проходит сей процесс.
Близко и собственными глазами.
- Думаю, что ты бы не отказался посмотреть на такое зрелище, не так ли? Вот только я не допускаю таких ошибок, которые простительны дилетантам и кому-то твоего уровня. Ой, я правда сказал это вслух? Прости, я ведь всего лишь говорил о том, что это именно твой франсьон сейчас валяется полумертвым. Настолько не хочется нового воспитывать, что пришел ко мне? Будешь молоть ерунду, то в следующий раз я смогу тебе помочь только если встанешь на колени, - на самом деле Гранц чувствует не только свое шаткое положение в остатках десятки, но и возможности укрепить его, вновь стать тем, на кого до определенного момента просто не обращают внимания. А когда обращают, то уже и поздно что-то делать.
Примерно так и было с бывшей Трес. Ннойтора до сих пор думает, что победил только благодаря тому, что нанес тот самый удар. Не будем его разочаровывать, не так ли? По сравнению с Пятым, у Гриммджоу имеются хоть какие-то зачатки интеллекта, так что ученый действовал обычно чуть мягче. Такими легко управлять. Их легко заставить думать о том, о чем они должны думать и поставить туда, куда они и должны идти на самом деле.
И в этот раз он тоже знает. Гриммджоу интересны его слова, интересны его планы и те возможности, которые синий может получить, если заключит небольшой договор. Устный, который строится лишь на доверии. Среди зверья доверия нет? Но если приходится идти против сильного противника, то и звери могут договориться. Остается дело за малым: выждать, пока Шестой сбросит с себя эту маску напускного безразличия и, наконец-то, покажет свою истинную суть. В пределах собственной лаборатории Гранц ничего не боится. И даже если собеседник нападет, даже если ранит, Заэль сможет найти выход из любой ситуации. Всегда находил и всегда будет находить.
Смех Гриммджоу заставляет его поежится: где-то глубоко внутри зарождается нечто, похожее на страх, но холодный ум и привычка направлять всех и вся подавляют это отвратительное чувство. Он никогда не выходил проигравшим из всех ситуаций, что были в его жизни. Даже те разы, когда он показывал почти полное неподчинение приказам Владыки. Даже в тот раз, когда он спелся с Ннойторой, чтобы тот смог отомстить, а сам Гранц - вернуться в Десятку. Едва ли что-то может остановить розововолосого. Даже смерть, но об этом никому в десятке не стоит сейчас узнавать. Хотя нет, ни сейчас, ни никогда либо еще.
- Очень смешно слышать это от того, кто сам пришел за помощью, - еще бы немного, еще бы чуть-чуть: Гранц ощущает на своем лице чужое тяжелое дыхание, ведь только что Секста так надрывно смеялся. Тот пытается казаться грозным? Пытается, ничего не выходит. Гранц не дрожит от страха, он знает, что нужен Гриммджоу точно так же сильно, как тот нужен Гранцу. Это обоюдное дело, каждый получит свою выгоду. У Заэля останется его место, быть может, еще и покровительство, а у Шестого, - кем он станет потом? - останется разрушенный Лас-Ночес. Он ведь любит подобное.
- Спорить? Зачем? Если не ты, то найдется еще кто-то, кому правление Трес будет противно. К примеру, тот же Ннойтора. Но ведь я обратился к тебе с этими словами, так зачем противиться? Тебе и самому интересно, как бы ты не скрывал. И я тебе нужен, как бы ты это не отрицал. - Палец упирается в грудную клетку, довольно болезненно давит, но Гранц не шевелится. Если уж поставил на кон все, что у тебя есть, нельзя вот так просто сбегать в страхе. И именно потому розововолосый и смотрит прямо в чужие глаза, хотя так делать с диким зверем не стоит. Эти игры ему никогда не смогут надоесть.

Ну наконец-то, настал, таки, этот момент, когда беседа от взаимного обмена колкостями и под*****и, перешла к обсуждению главного. Симфония рояли и электро-гитары сейчас на пике - рояль и гитара, сейчас, отыгрывали свои самые громкие ноты, и постепенно убавляли громкость. Теперь начинает звучать ровная мелодия, где язвящие проигровки клавиш и рявкающее гитарное соло играют роль необязательного дополнения, не давая музыке стихнуть окончательно. Уже не приходилось сомневаться, что всё кончится составлением какого-то подобия хитрого плана. И по идее доминирующую роль в Играх Разума будет занимать, без сомнений, Заэль. Роль Грубой Силы отводилась понятно кому и понятно почему. Вот только... Скорее всего, такой исход беседы вырисовывался сейчас у самого Октавы. На самом же деле, Учёный сейчас играл в более опасную игру, чем себе представлял. Предупреждение Гриммджоу о том, что стены этой лаборатории его (Заэля) не спасут, было отнюдь не угрозой. Это была констатация факта. Предупреждением о том, что Учёный игрался с силами, которых до конца не понимает или же, попросту не воспринимает  всерьёз своего собеседника. А зря... Ой зря... На этом моменте Мурата ухмыльнулся. Это была ухмылка из тех, которые появляются, когда ты понял весь юмор ситуации, в которой оказался собеседник, а он (собеседник) - нет. Впрочем, нельзя было разрушать эту атмосферу. Пускай здешний Светоч мироздания остаётся во власти своих логических цепей. Возможно, они так и будут оплетать его разум, даруя ему соблазнительную иллюзию превосходства, а возможно, рано или поздно, он внезапно обнаружит себя в оковах своего же тщеславия, в этом случае, ему останется только уповать на милость Господина, и на то, что стены его Лаборатории выстоят против неуёмной поступи Воплощённого Разрушения. Рину же только и оставалось, что следить за своим Эспадой, и смаковать каждое слово, которое тот произносил в ответ Заэлю... Ведь Гриммджоу тоже всё понял.
-Этого не случится...- в ответ Сексте, опустив голову, скрывая ухмыляющуюся физиономию, говорит Рин, начиная понемногу подниматься. Звучит, конечно, как дешевый понт, но настоящий посыл этих слов будет понятен только Гриммджоу. Имелось ввиду не то, что Рин больше не окажется при смерти, нет... Имелось ввиду, что НИКОГДА, НИКОГДА и НИ ЗА ЧТО, Гриммджоу не склонится перед кем бы или чем бы то ни было...

Отредактировано Rinieri Murata (05.07.2017 18:04)

Сначала "дилетант" и "твоего уровня", теперь "недалёкий" - Розовая Башка совсем рехнулся на почве нарциссизма к собственному умишку. Неоправданно жалкие попытки уколоть. Нелепые. Секста ценит другой тип интеллекта, вовсе не тот, что заключается в восхищённом переливании жидкостей "А" и "Б" в пробирку "В", с последующим вскрытием подопытного "Г". И воплях "эврика!", пф. Как арранкару в принципе пришло в голову, что быть учёным в Пустыне хоть на грамм полезно? Чем этот очкастый упырь вообще занимался в бытность простым адьюкасом? Флору Уэко исследовал? Это да, это интересно, конечно... Обоср*ться как интересно.
У птенца наконец проклюнулся голос - долго, мать твою, долго! Даже и не разберёшься сразу, что тому виной. То ли Риньери не самый крепкий из пернатых, то ли Гриммджо перестарался с воспитательной работой, то ли Гранц на отъ*бись врачеванием занимается.
Правильный ответ, конечно, в том, что Джагерджак слишком нетерпелив, но сия идея не нашла место в круговороте мыслей Шестого. Там других хватает, поинтереснее.
Фрасьон озвучивает очевидную мысль - максимально, предельно очевидную - но и хрен с ним. Возможно, фраза стоит ситуации. Возможно, лабораторный ум Заэля не позволяет понять эту простую мысль, пока не ткнёшь её тому в харю и не размажешь от подбородка до лба. Хотя, не стихает беспокойство от того, что в процессе низложения Халлибел Октава всё же словит Гриммджо на крючок. Какой? Дьявол его разберёт. С таким интриганом фиг что предугадаешь.
Но здесь и поможет звериное чутьё. Здесь и разберётся Пантера. Джагерджак не тронет Заэля после выполнения плана, ведь у них договор, сотрудничество. При всей дикости, у Шестого есть зачатки чувства долга. Но стоит Октаве дать повод... Сначала по кускам полетит лаборатория, а затем и сам Гранц, пока от него не останутся одни очки.
Трофеем будут.
Хотя, х*р ли толку с такого трофея?.. Ильфорту подарит. На светлую память о младшем братишке.
Идея привлечь Ннойтру почти хороша. Недостаток лишь в том, что чем больше человек участвует в заговоре, тем больше риск, что он перестанет быть секретным. В том, что Заэль найдёт ключик к буйному сердечку одноглазого психопата, сомнений нет. Достаточно в последний момент крикнуть - смотри! Халлибел! фас! - и тот, высунув язык, помчит с Санта-Терезой наперевес кромсать Третью за то, что у неё есть сиськи. Так что, оставляем на усмотрение Розовой Башки. Если тот сумеет привлечь Пятого, не поставив выделанный с иголочки план под угрозу раскрытия - пожалуйста. Никто не против. Всем пох*ру.
- Решил протестировать свежепридуманную химическую хреновину? - насмешливый взгляд на банку с колёсами. - Бесплатный подопытный! Не уссысь с радости только.
Если это и впрямь просто лекарства - с миром что-то не так. А вот чем оно может быть на самом деле - Гриммджо даже не пытается придумать. Потому как в голову светила науки запросто способна прийти такая больная идея об особом препарате, что Шестому не явится даже в психоделическом трипе.
Да и Фура с ним. Отказываться как-то странно, коли пришёл за помощью в исцелении. И вообще, это Риньери пускай решает, брать колёса или не брать. Секста ему не нянька.
- Планы на тело? Ха-ха-ха! Звучит забавно, - расслабленный оскал, даже почти дружелюбный. - Да мне плевать, знаешь ли. Я её голову на стену вешать не собирался. Как я уже сказал, наша дорогая Императрица греет трон к приходу Айзена. Всё, что мне нужно - чтобы это белокаменное пафосное кресло внезапно раскалилось, и Третья с визгом с него слетела, держась за ошпаренные полуж*пия. Как мы это сделаем - ты придумаешь, что с ней потом будет - делай как хочешь, - взгляд перемещается к фрасьону. - Отдохнул, ощипанный? Пошли.
Гриммджо неспешно двинул к выходу. Пантера просыпается. Пантера чувствует - близится Разрушение. Сейчас, когда договор заключен и можно не сомневаться, что произойдёт что-то, пульсируют вены и клокочут нервы. Оно близко! Совсем близко!
- У нас всё замечательно выйдет, не так ли, очкастый? - у самой двери Гриммджо останавливается и поворачивается с полубезумной усмешкой. - Из нас получится просто ох*ительно превосходная команда! Мы отлично поладим! Вот тебе, например, даже не надо делать ничего сложного! Просто не выронить из головы мысль, что как только ты попытаешься нацепить на меня поводок, у тебя очень быстро закончатся конечности. Ничего больше!
Вновь сухой и хриплый смех, не прекращающийся и после того, как Джагерджак покинул лабораторию. Идея на миллион! На миллион сожранных адьюкасов!
Оно близко!
Разрушение - близко!