Хисаги вышел из сюнпо у входа на территорию 10-ого отряда. Выглядел он так же, как и всегда, разве что небольшие синяки под глазами слегка выбивались из этого образа. А виной всему гора бумаг, с которой Шухею удалось разобраться только вчера. Но возможный выходной так и не реализовался из-за появления новой работы. Лейтенантам мятежных капитанов поручили ещё раз проработать возвращённые документы из архивов мятежных капитанов. Но Кира и Хинамори не могут этим заняться, поэтому остался только Шухей. Матсумото должна помочь, но зная её отношения к бумажной работе...
Особо рассчитывать на неё не стоит. Но хотя бы составит приятную компанию.
- О, Наоки, привет, - обратился Хисаги к одному, из стоящих на страже у входа в бараки 10-ого отряда. Это был молодо выглядящий парень. выпустившийся из академии года 3 назад. Он так же, как и Шухей, работал в "Вестнике Сейретея", поэтому они были знакомы.
- Хисаги-сан? Вы по делу?
- Да, - взгляд непроизвольно опустился на толстую стопку бумаг в руках. - Матсумото-сан на месте?
- Да, лейтенант у себя в кабинете.
Хисаги пошёл, стараясь вспомнить дорогу до кабинета Рангику. Он уже был тут раньше, поэтому проблем это не составило.
Интересно, чем сейчас занята Рангику? Надеюсь она не разозлиться на меня из-за того, что я пришёл к ней с работой. Я не хотел бы испортить с ней отношения.
Спустя пару минут Шухей был у двери в кабинет. Предварительно постучав, он вошёл. Рангику стояла у раскрытого окна. Хисаги был рад тому, что она не занята.
- Здраствуйте, Матсумото-сан! Мне очень жаль вас расстраивать, но нам поручили разобрать документы бывших капитанов 3-го, 5-ого и 9-ого отряда. К сожалению Кира и Хинамори заняты, поэтому...
Но закончить Хисаги так и не смог, заметив гору бумаг на столе лейтенанта 10-ого отряда. Примерно такая же была недавно у самого Шухея.
Похоже о помощи можно позабыть.
Справившись с удивлением, Шухей немного разочаровано продолжил:
- Мне сказали, что вы мне поможете, но похоже у вас и так полно работы...
Хисаги уже собирался развернуться и уйти, но внезапно ему пришла одна интересная мысль.
А ведь я могу помочь Рангику-сан с её работой, и тем самым заслужить её благодарность!
- Впрочем, моя работа не очень важна, и я могу помочь с этой горой бумаг, - Шухей оценивающе посмотрел на названный объект. - В одиночку вам никак быстро не справиться.
Хотя Шухей и не признавался себе, но он совсем не хотел разбирать документы капитана Тоусена. Пусть внешне он и не проявлял тех чувств, которые возникали при любом воспоминании о нём, на самом деле ему было очень тяжело это принять. И перебирание документов капитана никак не поможет Хисаги в этом.

Отредактировано Hisagi Shuuhei (07.10.2016 20:21)

Двойственное чувство осталось у Киры после самовольной вылазки в Руконгай. Она вовсе не была бесполезной: и Изуру, и Ренджи теперь могли подтвердить слова Рангику о растущем недовольстве в дальних районах, да и о готовящемся восстании – тоже. Трёх лейтенантов игнорировать не получится, а уж официальный рапорт они предоставят. Кира пока, правда, не знал, на чьё имя он его напишет, но это организационные мелочи, решить которые не сложно.
Повезло, что им сегодня удалось избежать вооруженного столкновения: местные явно не ставили своей целью полноценный бой с шинигами. Их… предупредили? Наверное, так. И ясно дали понять, что присутствию шинигами в Руконгае местные теперь не рады.
Лейтенанты Готея ушли, не имея своей целью что-то доказывать окружавшим их людям, хотя, будь у Изуру такое желание, он бы очень многое сказал в ответ.
Руконгайцы не имели права так разговаривать с теми, кто столько лет защищал их от Пустых, рискуя собственными жизнями. Кира не один раз видел, как умирали его сослуживцы на заданиях, которые на первый взгляд казались несложными и неопасными. Эти смерти были страшными, неожиданными… Обвиняющие их руконгайцы даже не понимали, о чём говорили, зато позволяли себе высказывать неуместные претензии. Кира ничего не стал говорить местным, не желая унижаться бесполезными спорами с теми, кто ему явно не ровня, зато окончательно дополнил своё и без того невысокое мнение о жителях дальних районов.
Изуру не было обидно: от руконгайцев он и не ожидал понимания ситуации, а уж тем более, благодарности. Но откровенные нападки были настолько надуманными и необоснованными, что оставалось только дивиться, насколько же внушаемыми являются местные.  Особенно Кире «понравилось» упоминание о численном превосходстве руконгайцев: они явно не только не понимают текущего положения дел, но ещё и не могут трезво оценивать противников. Очень редко среди нетренированных бойцов дальних районов находился настолько талантливый боец, что он мог бы стать проблемой для двух лейтенантов. Были исключения – позже они по большей части становились офицерами Одиннадцатого отряда – но в процентном соотношении их было крайне мало. Численное превосходство большим преимуществом бы не стало: муравьи, может, кого-то более крупного и побеждают, но Пустым, к примеру,  никогда бОльшее количество не помогало.
С Абараем Кира расстался у ворот в Сейрейтей. Ренджи вроде бы поспешил к капитану, а сам Изуру спокойно направился в сторону родного отряда. Стоит проконтролировать, как был выполнены распоряжения подчинённых, а потом…
- Лейтенант!
Кира обернулся на голос – к нему со всех ног спешил пятый офицер отряда. Как оказалось, Изуру уже успели потерять: буквально час назад ему хотели отдать на повторную проверку документы, оставленные Ичимару непосредственно до предательства, но их уже забрала лейтенант Десятого. Кира выслушал подчинённого, кивнул, коротко осведомился о делах в отряде, а затем направился к Матсумото.
«Документы, значит». Радовало, что обвинения с Киры были сняты, и теперь ему хотя бы не грозит суд. Но что значит «повторная проверка?» Если бы в документах Ичимару были бы какие-то подозрительные записи, члены второго отряда их бы заметили, разве нет?
- Матсумото-сан? – подошёл Изуру к кабинету, который и занимало руководство Десятого. - Мне только что передали, что у тебя нужно забрать какие-то документы?.. - В помещении внезапно был обнаружен ещё один гость. - Сэмпай, - кивнул Кира в знак приветствия и снова посмотрел на Рангику, ожидая ответа.
Мельком Изуру отметил количество документов, что предстояло сегодня разобрать: даже если эту огромную стопку, что лежала на столе у Матсумото, разделить на три части - документы экс-капитанов Третьего, Пятого и Девятого отрядов соответственно - то получалось невероятное число бумаг. Как полагал Кира, им предстояла долгая, но бесполезная работа. Изуру выдохнул: если они что-то подозрительное и найдут, персонально ему это будет совсем не на руку.

В предложении Матсумото было рациональное зерно: действительно, какая разница, где разбирать бумаги, в родном отряде или в кабинете руководства десятого? Если что-то случится, Изуру об этом в любом случае узнает - третий офицер в курсе, где находится лейтенант, а значит, при необходимости отправит бабочку непосредственному начальнику.
Кира присел за стол, осторожно придвинул к себе стопку документов, принадлежавшим Ичимару.
- Да, наверное, ничего, - еле услышав, о чём говорит Рангику, произнёс Изуру. Если подумать, то повторная проверка ничего не даст - второй отряд славился своими навыками добывания информации что от людей, что из документов, и раз уж подчинённым Сой Фон не удалось найти ничего подозрительного в записях капитанов, то что смогут обнаружить три лейтенанта? И всё же Кира не торопился приниматься за работу. Ему как никому другому стоило быть очень осторожным: он только-только смог доказать свою якобы непричастность и полную дезинформированность касательно действий и планов предателей, и любая запись, любое слово могло навести руководства второго отряда на мысль о необходимости повторных допросов. Это в первую очередь касалось документов - иногда, чтобы что-то найти, надо лишь знать, где искать.
Странно, конечно, что от Киры так относительно быстро отстали. Конечно, ему задавали неудобные вопросы, пытались запутать, заставить рассказать что-то, что усилило бы подозрения против Изуру... и всё же он легко отделался. Если уж говорить откровенно, то одних только полных показаний капитана и лейтенанта десятого отряда хватило бы для приговора. А его не только не казнили, но ещё и не понизили в должности. Повезло? Как-то слабо верилось в собственную удачливость, она никогда не была Кире особенно свойственна.
Изуру принял из рук Матсумото чашку, кивнув женщине в знак благодарности. А затем их компанию внезапно покинул Хисаги, которого невесть куда и зачем вызвали бабочкой. Дела отряда, ничего удивительного - частенько случалось что-то, требующее присутствия капитана или лейтенанта, а в третьем, пятом и девятом осталось только по одному руководителю.
На очередной вопрос Матсумото Кира коротко кивнул, отпил  чай, а затем аккуратно поставил чашку на стол.
- Я всё равно хотел с тобой поговорить.
Это вчера Рангику была пьяна и сильно нервничала, настолько, что даже не смогла довести до конца разговор с собственным капитаном. Сегодня она выглядит гораздо спокойнее и собраннее, так что сможет серьёзно выслушать и обдумать то, что собирается рассказать Кира.
- Я только что вернулся из Руконгая, - будничным тоном сообщил Изуру, проводя большим пальцем руки по лежащему сверху стопки документу. Немного помолчал, затем вздохнул - пауза явно затягивалась, а раз уж решил говорить, то надо довести мысль до конца. - Хотел проверить то, что ты вчера рассказала про готовящееся восстание. И ты была права - в дальних районах действительно очень неспокойно.
Изуру поднял взгляд от бумаг.
- По дороге я столкнулся с Абараем. Нам удалось немного поговорить с местными, а когда мы собирались возвращаться, нас окружили и начали угрожать. Знаешь... они ведь поняли, какого мы ранга. И всё равно были уверены, что смогут победить.
Руконгайцы сами не имели никакого отношения к шинигами, но как-то разбирались в рангах и могли понимать разницу между безранговым выпускником Академии и старшим офицером. На их лицах в тот момент, когда местные злобно выкрикивали угрозы и оскорбления, не было непонимания ситуации. Так чем же объяснить их самоуверенность? Только ли глупостью и уверенностью в численном превосходстве?
- Абарай уже пошёл докладывать Кучики-тайчо, - пожал плечами Кира. Он не жаловался на то, что ему докладывать и некому, - несмотря на то, что о готовящемся предательстве Рангику не знала и её отряд в общем-то не пострадал, ей явно приходилось не легче. Кира слышал, что девушку вызывали на допросы, догадывался, что она подавлена происходящим, и отчасти чувствовал свою к этому причастность. В общем, Матсумото была не лучшей кандидатурой для выслушивания чьих-либо жалоб.
И Кире по-прежнему было немного неуютно в её присутствии. Буквально недавно они сражались, а сегодня вот сидят, мирно пьют чай и обсуждают текущие проблемы. И кто знает, что будет завтра.

«Что могло случиться такого срочного? Надеюсь ничего серьёзного. Хватит с нас уже за последнее время», - быстро перепрыгивая с крышу на крышу, думал мужчина. Не то что бы Хисаги любил спокойную размеренную жизнь взамен сражениям и опасным вылазкам по следу пустых – вовсе нет. Просто, будучи одним из немногих, кто ближе всех оказался к событиям мятежа капитанов, нет-нет да думаешь, о покое и паре выходных вдалеке от Сейретея. Но как говорится – покой нам только снится.
Погруженный в эти размышления, лейтенант девятого отряда и не заметил, как добрался до территории своего отряда. Он мягко спрыгнул на траву внутреннего дворика, недалеко от своего кабинета. Но его появление не осталось незамеченным. Третий офицер, который остался за старшего, пока Хасаги отсутствует, как из-под земли очутился прямо перед носом своего лейтенанта. Мальчик делал успехи в быстрой поступи.
-Фукутайчо-доно, - он быстро поклонился и, дождавшись легко жеста рукой, встал ровно, - У Вас в кабинете сидит посыльный первого отряда. Дело серьёзное, раз он не оставил бумаги под мою ответственность.
- Понятно. Спасибо, можешь быть свободен.
Юноша поспешил удалиться, ему явно было не комфортно в такой обстановке, полной неизвестного напряжения и давления. Его было трудно судить, ведь и сам лейтенант, грезивший об отдыхе, был не рад такому визиту. Это явно касалось чего-то крайне серьёзного, если его попросили покинуть десятый отряд и явится в расположение своего отряда. Мужчина неспешно поднялся по деревянным ступенькам и отодвинул седзе. После уличного яркого света помещение с закрытыми окнами казалось темным, это заставило Щухея чуть прищурится, несколько секунд глаза привыкали к разнице освещения.
- Хисаги-фукутайчо, - мужчина в строгой закрытой форме развернулся лицом к вошедшему и наклонился в знак уважения, - Прикройте за собой седзе.
Спрашивать и спорить не приходилось. Мужчина задвинул за собой дверь и повернулся обратно к посыльному, внимательно наблюдая за ним. Он же в свою очередь, стоило тихому деревянному стуку оповестить о закрытие сезде, быстро забрался за край формы и достал небольшую книжку в твердом переплете.
- Это личные записи Айзена Соуске, - объяснил он, положив его на стол, легким щелчком пальцев сняв с него печать запрета  и отодвинув в сторону Хисаги, - Сотайчо хотел вначале отдать эти бумаги Хинамори-фукутайчо, но поскольку она отсутствует, и бумагами занимаетесь Вы с другими лейтенантами – он решил передать их Вам.
- Я понял. Но почему их не доставили с остальными бумагами? – Хисаги уже потянулся, что бы взять дневник, но его остановили слова посыльного.
- Что бы предупредить лично Вас. Будьте осторожны и внимательны. Взвешивайте решение, что открыть другим из этих записей, а что нет. Не все из этого стоит знать всем. Тем более Хинамори-фукутайчо.
Посыльный быстро поднялся и за доли секунд исчез, так же быстро и неожиданно, как и появился. А Шухей остался один на один с книжицей и своими мыслями на этот счет. Зачем эти бумаги вообще передали им? Такое должны разбирать лишь в первом и втором отряде, а после запираться за тысячи замков, что бы ни кто не мог найти и случайно причитать лишнее. Но если они все же попали в руки лейтенантов, то какую цель преследует сотайчо, доверяя Хисаги эту работу? Вопросов становилось все больше, а ответов не прибавлялось.
В любом случаи, ему надо было вернутся в десятый отряд, что бы друзья не волновались и не оставались в неведении. Но оставался один вопрос, который надо было решить до того, как Хисаги присоединиться снова к Матсумото и Кире – оставить дневник здесь или взять с собой. С одной стороны ему не хотелось скрывать эту посылку, а с другой – не все из неё он может показать товарищам. И все же – Шухей решил взять дневник с собой, и хотя бы означить другим, что получил его. Спрятав его между складками косоде, мужчина потушил свет и спешно покинул свой кабинет.
Уже в пути он направил бабочку третьему офицеру, что тот снова остался за главного и где искать лейтенанта, на случай чего. Путь обратно показался будто бы тяжелее, хотя усталости не было. Виной тому были тяжелые мысли, которые только стали тяжелее от груза, что он нес с собой. Жаловаться не приходилось, ведь всем в Сейретее пришлось нелегко. Но все же – если присмотреться глубже, можно было заметить мелкие детали, из которых собиралась общая картина. Кира, как и двое других, потеря капитана, которому доверял как никому и он понимал чувства Хиаги или Момо. Но так же его утрату могла разделить Матсумото. Да, её отношения с Гином были совсем иные, не как у лейтенанта и капитана, но все равно она могла на каком-то уровне понять и поддержать Киру. На таком же уровне Хисаги мог понять Комамура-тайчо, который был близким другом Тоусена и тоже переживал потерю и предательство друга. А кто же мог помочь Момо, которая больше других была привязана к своему капитану, который не только предал её и весь Сейретей, но чуть не убил её и заставил пережить столько ужасов?
Эти мрачные мыли не покидали Шухея до самого порога кабинета Матсумото, который он переступил после стука и дозволения войти все такой же мрачный и задумчивый. Может быть поэтому он и не заметил тяжелую атмосферу, которая образовалась в кабинете за время его отсутствия. Он просто молча прошел сквозь весь кабинет, до чайного столика в середине, и присев перед ним, положил дневник на середину стола.

Отредактировано Hisagi Shuuhei (03.12.2016 16:43)

- То ли еще будет. Наверняка, в Руконгай будет отправлен еще ни один разведчик. Хуже всего то, что этот невидимый лидер скорей всего будет держать ухо востро и продолжать смущать народ. Ему удалось посеять зерно уверенности в руконгайцах и оно уже дает всходы. И как бы нам не пришлось собирать двойной урожай. - девушка вдруг замолчала. Сообществу Душ придется быть готовым к двойной атаке, как со стороны Айзена, так и со стороны Руконгая. Главная проблема заключалась в том, что не было точной информации, чего ждать от каждой стороны.
Атмосфера в кабинете лейтенанта Десятого становилась все более тяжелой. Одна непростая тема разговора сменялась другой. То, что у Сообщества Душ неприятностей прибавится, сомневаться уже не приходилось, вопросов становилось все больше, а ответов даже после визита Киры и Абарая в Руконгай, не прибавилось. Продолжать разговор о всплывших подробностях, Рангику не видела особого смыла хотя бы потому, что вопрос будет решаться на более высоком уровне, а им, лейтенантам, останется только лишь подчиниться отданным приказам, если таковые поступят. И тем не менее, мысли так и крутились вокруг этой темы, как Матсумото не пыталась от себя их отогнать. Единственный верным способом избавиться от этих мыслей было переключиться на другую тему, только и теперь спасение приходить не спешило, становилось только тяжелее. Взгляд лейтенанта Десятого то и дело останавливался на лице товарища - судя по всему, его одолевали примерно те же мысли, что и ее саму. Но при этом, разговор не клеился, Изуру откровенничать не торопился, отгораживаясь незримой стеной. Пожалуй, винить его в этом было нельзя, да и не было у Рангику такого права, о том, что творилось у него на душе она могла только догадываться.
- Нет, всё нормально. - слова прозвучали будто бы вскользь, но при этом затронули какую-то струну в душе, заставив ее дрогнуть. Матсумото только молча вздохнула, ощущение, что между ними все же пролегла пропасть, только усиливалось, а мост доверия через эту пропасть казался пока слишком ненадежным, чтобы проверять его на прочность. Следовало как-то разбавить повисшее напряжение, этот день и без того не обещал быть приятным и веселым, ни к чему было еще больше усугублять положение.
- В любом случае, Кира-кун, попытайся все-таки не вариться в собственном соку. - на ее губах снова была улыбка, не вымученная и натянутая, вполне искренняя и светлая. На долю Рангику выпало ничуть не меньше испытаний, переживать их было непросто, однако, останавливаться она не имела права, жизнь продолжала идти дальше и таила в себе, наверняка, еще ни одной испытание, но вместе с ними в ней просто обязано быть место и хорошему. - Похоже, Хисаги-кун неизвестно когда вернется, приступим к работе без него? Дела отряда могут занять у него и весь день, а результаты с нас так или иначе потребуют. - коротко вздохнув, лейтенант Десятого покинула свое уютное место у окна, направляясь к рабочему столу, ставя чашку на край и проводя рукой по стопке отчетов, принадлежащих Третьему отряду. Пораздумав пару мгновений, Матсумото переключила свое внимание на другую стопку, принадлежащую Пятому. Она успела только взять часть стопки со стола, когда снаружи снова ощутилась знакомая реяцу, а за этим последовал и короткий стук.
- Хисаги-кун, ты так и будешь стучаться каждый раз? - она коротко усмехнулась, даже не глядя в сторону выхода и опустилась на свое рабочее место. Но почему-то именно в те моменты, когда Матсумото Рангику, известная своим искусством отлынивать от работы, все же вознамерилась приступить к порученным ей обязанностям, случилось нечто непредвиденное. Вошедший Шухей был мрачнее тучи, это не могло не напрягать.
"Что могло случиться за то недолгое время, что он отсутствовал?" - девушка сосредоточенно и с тревогой смотрела на товарища, а стоило тому положить что-то на столик перед собой, она резко поднялась на ноги, замирая. Молчание снова повисло в помещении, давило не хуже, чем чья-то огромная реяцу, Рангику даже поймала себя на мысли, что забыла сделать вдох. Спасибо Кире, который первым подал голос и немного разрядил обстановку. Сглотнув ком в горле, она тем не менее, промолчала, вопрос уже прозвучал, а иных подходящих слов на ум пока не приходило, девушка лишь сосредоточенно и терпеливо ждала ответа.

С каждой новой подробностью обстановка в кабинете становилась всё более холодной. Начали, что называется, за здравие: и Хисаги пришёл к Матсумото в неплохом настроении, и Кира в общем-то не был ничем особенным озадачен. Другой вопрос, что он в целом не был особо компанейским открытым шинигами, поэтому общая замкнутость для хорошо знающих его людей сюрпризом не стала.
И как ситуация изменилась за какие-то полчаса! Теперь Хисаги сидит за столом, сверлит мрачным взглядом злосчастный дневник и нарочито не глядит ни на кого из лейтенантов, Матсумото с искренней тревогой смотрит на товарища, а Кира… Кира просто ждёт, когда Хисаги, наконец, объяснит и само появление незнакомой никому из присутствующих тетради на столе, и связанные с этим резкие изменения в поведении.
«Час от часу не легче». Дневник Айзена Соуске, значит…  Действительно, важный документ, только уже наверняка изученный вдоль и поперёк специально обученными добыванию информации людьми.
- Тебе поручили показать этот дневник нам, или это твоя собственная инициатива?
На самом деле, Кира был солидарен с Хисаги: записи Айзена попали к лейтенантам не случайно. Официальные обвинения никому из присутствующих в кабинете предъявлены не были, однако складывалось впечатление, что руководство такими действиями пытается обнаружить в рядах старших офицеров если не шпиона, то хотя бы очередного потенциального предателя. Изуру, правда,  пока не знал, что ему даст ответ на прозвучавший уже вопрос. Если Хисаги скажет, что ему приказали показать дневник Матсумото и Кире, то это лишь подтвердит подозрения о готовящейся ловушке. Скажет, что принял такое решение самостоятельно – и это мало прояснит ситуацию. Возможно, лейтенант Девятого соврёт (возможно, опять же, по приказу), может, уже является участником авантюры руководства, в любом случае, вести себя нужно осмотрительно, в этом Хисаги прав.
- Хинамори показывать дневник не будешь, - то ли спросил, то ли констатировал Кира, нечитаемым взглядом смотря на дневник. Момо до сих пор не смирилась с мыслью о предательстве Айзена, наверное, заставлять её читать записи бывшего капитана было бы слишком жестоко.
«А может, просто Хинамори вне подозрений», - мрачно подумал Кира. Все в той или иной мере пострадали от действий капитанов-предателей, но Момо чуть было не умерла в результате нападений Айзена. Наверное, девушку поэтому допрашивали меньше всех, отчасти жалея, отчасти уверившись в её полную непричастность. В последней, к слову, Кира был уверен не меньше всех остальных.
- Кто же теперь с уверенностью скажет, какое поведение назвать «верным»? – не обращаясь ни к кому персонально, тихо обронил Кира, затем протянул руку к записной книжке, бегло её просматривая.
Последние события перевернули оценку любых действий. Казалось бы, простым смертным врываться на территорию Готея – это совершенно неправильно и, чисто теоретически, невозможно. А выполнять приказы капитана – это, опять же, по идее, правильно и прописано всеми существующими уставами. На деле всё оказывается совершенно не так.
Кира покачал головой, отгоняя ненужные на данный момент размышления. Он уже пожалел, что невольно поднял тему, с другой стороны, этого в любом случае не получилось бы избежать, учитывая, с чьими записями сейчас будут ознакамливаться лейтенанты. Правда, развивать беседу в этом направлении Изуру не стремился, а потому старательно изобразил интерес, перелистывая очередную страницу записной книжки.
Дневник Айзена Соуске на первый взгляд ничего особенного из себя не представлял: казалось, экс-капитану просто хотелось собрать все понравившиеся высказывания, стихи и отрывки из сочинений в одной месте, потому он и завёл себе нечто вроде дневника. Кое-где присутствовали качественные рисунки, на отдельных страницах Айзен словно практиковался в каллиграфии... Изуру развернул дневник, чтобы записи могли видеть сразу все присутствующие, после чего снова принялся ознакамливаться с содержимым книжки.
Будь Изуру один, он бы внимательно прочитал каждую запись, но трое лейтенантов и читали в разном темпе, и обращали внимание на разные особенности ведения данного конкретного дневника. В общем, Изуру более-менее вчитывался только в последние записи, которые Айзен начал вести незадолго до начала подготовки к предательству. Примерную дату последней Кира знал, потому расставил приоритеты и отложил на время ознакомление с записями, датированными десятилетиями назад. Безусловно, они тоже были важными, неизвестно, когда впервые у Айзена появилась мысль об организации предательства и кто ещё пострадал в результате его действий, но в первую очередь Киру интересовали другие подробности.
Через некоторое время Изуру, бегло дочитав часть записей, отодвинул от себя дневник, фактически отдавая его на прочтение другим лейтенантам.
- Вам ничего странным не показалось? - глядя в сторону, задумчиво спросил Кира.

- Дело во все не в этом, - отозвался на их слова о отсутствующей среде них Момо, пока друзья поочередно листали дневник, - То как ей досталось, физически, чудовищно и кошмарно. Она до сих пор находится в четвертом отряде, хотя жизни ничего уже не угрожает. Катастрофа в том, что он сломал Хинамори. Айзен, будь то с помощью Кьёка Суйгецу или без её помощи – бывший капитан Пятого отряда подчинил себе личность Хинамори, сломал и разрушил её, заставляя слепо следовать за собой и терять себя. Да, это звучит очень жестоко, но это факт. Кира, вспомни. Ты в отличии от нас с Рангику, знал Момо ещё до вступления в Готэей – она была другой, а потом все начало работать на Айзена. И против Хинамори.
Шухей замолчал. Ему может быть не хотелось говорить такие страшные вещи, которые касались их друга, но жестокое время, требует таких жестоких и честных мер. Всем пришлось не сладко, и класть на чашу весов свою боль и горе , что бы сравнить с другими – бессмысленная трата времени. Куда более важно –понять, чего добивается своими действиями Айзен и остановить его, отпустив этот трагичный эпизод истории Общества Душ.
Погруженный в эту, хоть и короткую мысль, мужчина не заметил, как дневник перекочевал из внимательного взгляда Киры к Матсумото. Не думая как-то скрываться и смотреть исподлобья, Шухей внимательно наблюдал за женщиной. Слушал её голос, улавливая в нем новые нотки, всматривался во взгляд пепельных глаз, следил за движением рук, перелистывающих станицы. Она была совсем другой. Даже на совместных заданиях, когда они были в опасности, их жизням что-то угрожало,  Рангику была другой. Сосредоточенной, серьёзной, строгой и жесткой, но не такой как сейчас. Хисаги не мог найти подходящие слова, что бы даже самому себе объяснить – какая она сейчас – но он точно мог сказать, что в этом образе было что-то особенное. И, пожалуй, восхищаться образом женщины, которая погружена в такую тяжелую ситуацию, в чем-то печально и задумчива – ужасно, но Рангику была прекрасна даже в этом образе.
И увлеченный этими мыслями, которые легко оттеняли всю предстоящую беседу о дневнике, хорошо разгружая напряжение для Хисаги, он не сразу заметил, что Матсумото закончила своё знакомства с записями и даже обратилась к нему. Но быстро взяв себя в руки,  не выдавая себя как мальчишка глупыми фразами или жестами, лишь отрицательно покачав головой.
- Нет. Я при вас снял печать, следовательно, я  не открывал дневник раньше, - его пока не интересовало личное изучение записей. Мужчина посчитал нужным обсудить уже найденное лейтенантом Десятого отряда, - Я согласен с твоей мыслью, что Айзен смотрел на всех свысока, но не соглашусь, что эта фраза толкает нас к этому. Да и в общем, его «взгляд с высока», как по-моему, следствие его мышления. Айзен почти ученый. Не такой дотошный и талантливый, как Маюри или Кеске, но ученый. А это в свою очередь оставляет отпечаток на образе мышления.  Мы всего лишь подопытные муравьи, которые ведут его к более высокой цели. Какой – нам пока не известно.
Внимательно посмотрев на саму фразу – ровные и аккуратно выведенные иероглифы, не одной ошибки, ни одной кляксы, все указывало не только на аккуратность автора, но ещё на одну деталь, как показалось Хисаги. Осторожно и крайне деликатно сдвинув указательный палец женщины, Шухей побежал глазами наверх к самому началу страницы, где описывалось место. Озеро.
- «Ярко-голубое озеро-пруд, имеет настолько необычный оттенок, не свойственный озерам, что кажется избранным, особенным». Он пытается убедить читателя, что это было написано возле озера. Но написано столь ровно и аккуратно, что лично я сомневаюсь, что запись сделана сидя на траве, на коленке, - задумчиво проговорил Хисаги, продолжая бежать глазами по строкам, - Что-то думается мне, что у этого мистического озера может быть что-то вроде домика или беседки, где проводил свободное время Соуске. И если моя догадка не ошибочна на корню – там могут быть какие-то подсказки, зачем он направился в Уэко Мундо и что ещё нам ждать от предательских действий. Конечно, скорее всего – все уничтожено, но я бы рискнул проверить.

Тему, касающуюся Хинамори и правда стоило завершить, плавно сведя на нет, иначе так недалеко до перемывания косточек, а вот это уже будет излишним. Осуждать кого-то за поступки может каждый, но если подумать, кто из них никогда не совершал ошибок, которые позже осуждали окружающие? Разве их самих никогда никто ни за что не осуждал за спиной и за закрытой дверью? Ответа не требовалось, все не без греха и не стоило во всем винить только подлеца-Айзена, Момо большая девочка со своей головой на плечах и достаточно неглупая, но допустила серьезную ошибку. Сама же за нее теперь и расплачивается. Посему, тут Рангику можно сказать, поддержала Киру и не стала продолжать обсуждения товарища, пусть каждый останется при своем мнении, поскольку единственно верного в этой ситуации все равно быть не может. К тому же, сейчас перед тремя лейтенантами стояла совершенно иная задача, на которую предстояло найти ответ. Только, как оказалось, даже тут у каждого была своя точка зрения, но и находились и точки соприкосновения, во всяком случае, к какому-то общему решению они пришли.
- Да, я согласна с тем, что наши предположения нужно проверить. Во всяком случае, пока мы сидим тут и гадаем, наверняка мы ничего не узнаем и догадки останутся просто догадками. - начала после долгого молчания Матсумото, глянув поочередно на обоих товарищей. Чуть дольше задержался взгляд на Хисаги. Рангику достаточно неглупая женщина, чтобы не заметить некоторых моментов, вроде и не бросающихся в глаза, но при этом и не сокрыты как тайна за семью печатями. Взгляд лейтенанта Девятого, ранее обращенного на нее, она, можно сказать, кожей чувствовала, не каждый день на нее кто-то смотрел так. Им было о чем поговорить, о чем помолчать, но сейчас ситуация не располагала к этому, и реакция на взгляды и жесты Шухея хоть и не отсутствовала, однако была сведена к минимуму. Не здесь и не сейчас.
- Только вот.. я не соглашусь с тем, что мы не навлечем на себя никаких подозрений. Официально с нас их вроде бы как и сняли, но скорей всего продолжают приглядывать и поход трех лейтенантов вряд ли останется незамеченным. - взгляд Матсумото стал чуть строже, меж бровей появилась заметная морщинка. О том, что то место, которое, как они предположили, описано в дневнике, скорей всего распознали те, кто занимается такими вопросами и наверняка все уже проверили, она говорить не стала, это и без того было слишком очевидно. Но все же, появление в том месте лейтенантов, как бы то ни было связанных с капитанами-предателями, могло трактоваться руководством по-разному.
- Итог этого похода может быть каким угодно. В лучшем случае, мы просто ничего не найдем. В худшем..вы и сами не хуже меня понимаете, что будет. Но, если быть оптимистами, можно предположить, что какие-то зацепки мы все-таки найдем. - по губам девушки проскользнула тень улыбки, но морщинка никуда не исчезла. Готовиться нужно было к любому раскладу, есть риск, что придя туда, их компания может попасть в ловушку или скомпромаитировать себя, ведь чего ждало от них руководство никто не знал, а мог только предполагать. А вот предполагать, как водится, можно все что угодно. Впрочем, об этом Матсумото старалась лишний раз не думать, в конце концов, может статься, что эта вылазка окажется не более чем прогулкой в живописное место.
- Предлагаю идти прямо сейчас, чтобы успеть вернуться до темноты. Кира-кун, ты говоришь, что знаешь это место? Стало быть, тебе нас и вести. - окинув быстрым взглядом стопки бумаг, которым снова придется подождать некоторое время, Рангику взяла дневник, отошла к столу, взяла с него чистый листик бумаги и, соорудив подобие закладки, положила на нужную страницу. Закрыв книжечку, протянула ее обратно Хисаги. Ему она была вручена, ему и быть ее "хранителем".

Друзья были правы: какой бы вариант они не выбрали, это может бросить тень на лейтенантов. Пойдут они к описанному Айзеном озеру или нет, на самом деле, неважно, абсолютно любое действие может трактоваться по-разному. Абсурдная ситуация, Кира давно не чувствовал себя настолько растерянным. Сам он склонялся к тому, что сходить и посмотреть на беседку (или где там проводил время бывший капитан?) стоит, даже несмотря на то, что это место наверняка проверено шинигами из второго отряда, а возможно, и не только ими. В принципе, этим лейтенанты ничего противозаконного не совершат, так что бояться им чисто теоретически нечего. Ни один из них ничего про озеро не знает, за исключением самого факта его существования...
Другой вопрос, зачем Хисаги вообще дали этот дневник? Кира тяжело вздохнул: ситуация с каждой секундой становилась всё более запутанной. Наверняка ведь у руководства была какая-то цель, по которой к лейтенантам попали записи Айзена. Может ли быть такое, что около озера действительно есть что-то вроде веранды и проводившим там осмотр шинигами обнаружили нечто подозрительное? Тогда вполне возможно, что их троих очередной раз проверяют. "У тебя уже паранойя", - оборвал свои размышления Кира. Обычно не склонный к излишней рефлексии, сейчас Изуру не понимал, какое его действие было бы наименее подозрительным для проверяющих, а потому так и остался при первом мнении: лучше сходить к озеру. Но настаивать на своём мнении он не станет, если об других лейтенанта выскажутся против самовольной прогулки в горы, один Кира туда не пойдёт. Это было бы самым худшим вариантов развития событий: и без того сомнительно, что с них сняли все подозрения, а тут ещё и один из возможных сподвижников предательства капитанов уйдёт к месту, что имело для Айзена особое значение. Нет уж, не настолько Изуру хочет знать правду.
Рангику всё правильно говорила, Кира был полностью согласен сов семи её доводами. Только вот женщина даже не рассматривала тот вариант, в котором лейтенанты словно забудут о записях Айзане. Нет, Матсумото надеялась, что им удастся в горах найти зацепки, которые по необъяснимым причинам не заметили другие. Что ж, может быть, оптимизм Рангику оправдает себя, время покажет.
Кира кивнул на следующие слова Матсумото, - действительно, он знает, куда идти, ему и вести всю компанию - затем чуть помялся, снова чувствуя себя не в своей тарелке, после чего поднялся.
- Я зайду в отряд и сразу вернусь, - объяснил Изуру причину своего поведения и в шунпо ушёл за пределы бараков десятого.
Ему действительно хотел убедить, что в третьем всё в порядке: в отряде остался только один руководитель, да и тот целый день занимается невесть чем. То с Абараем в Руконгае пытается что-то о восстании узнать, то вот в горы собирается... Надо хоть предупредить о своём очередном отсутствии.
А заодно дать Хисаги возможность помочь Рангику. Изуру не знал, что между ними происходит, но почему-то сейчас захотелось самоликвидироваться из десятого.
Какое-то время Кира провёл в родном отряде, проинструктировал третьего офицера - искренне надеясь, что ничего серьёзного хотя бы до возвращения лейтенанта не случится - а потом направился в десятый, притормозив у сёдзи кабинета, где должны были находиться Матсумото и Хисаги.

[AVA]http://s020.radikal.ru/i709/1702/bd/40e38529aff0.jpg[/AVA]
На слова Киры, мужчина молча кивнул и проводил его взглядом, пока руками механически продолжил собирать пиалки со стола. Шухей был довольно слепой, на тонкие намеки и аккуратные действия, которые окружающие делали, если дело касалось чего-то очень личного. Поэтому и сейчас, в уходи лейтенанта Третьего отряда он видел лишь то, что Изуру был ответственным и трудолюбивым человеком, который не может оставить отряд без внимания. Он и сам был такой, недевиче чем час назад Хисаги тоже отлучался и успел дать распоряжение и убедиться, что все в порядке в отряде.  Им троим, Изуру, Хисаги и Момо, было труднее всего в работе, потому что вся работа по руководствую легла на их плечи. Причем последней это ещё предстояло, поскольку она ещё находилась в Четвёртом отряде.
- Какой же я буду воин, если я буду бояться труда и не смогу победить даже  грязь на посуде, - с простодушной улыбкой отозвался мужчина, передавая чашки Матсумото, - Таких даже до борьбы с простыми пустыми допускать – кощунство, а я, если ты ещё помнишь – лейтенант.
Вся та тяжесть, что каменной плитой лежала на плечах всех здесь присутствующих ещё несколько минут назад – куда-то исчезла, хоть и не пропала целиком, прячась в кулуарах сознания каждого. Не то что бы присутствие или отсутствие лейтенанта Третьего отряда, как-то существенно влияло на общую остановку, просто так совпало. Слишком долго находиться в раздумьях и тяжелом настроение, в принципе плохое занятие к которому Шухей был не склонен. Поэтому, словно повинуясь теплому ветру, который залетел через открытое окно – мужчина расслабился и стал вести себя свободнее. И это не смотря на дневник, который по-прежнему отягощал его.
- Мне кажется, Кира слишком погружается в себя, - внезапно отозвался мужчина, отойдя к окну, что бы прикрыть его, как и просила Ранагику, - Не подумай, что я решил перемывать ему кости за глаза, я это легко могу все высказать ему в лицо, что уже делал не раз. Но после того, как капитан предал его – он стал параноиком. Понятное дело, что теперь ему страшно и шаг лишний сделать и довериться кому-то на столько, насколько он доверял Ичимару. Не тебе мне рассказывать…
Хисаги, в отличии от многих пострадавших из-за предательства капитанов, уже смирился с этим фактом, хоть и не полностью, и  строго запретил себе называть, любого из трех предателей, «капитанами». Казалось бы – какой пустяк, простой титул, которого эта троица и так лишилась, но если присмотреть вглубь, становится понятно, что для мужчины это гораздо важнее официальных указаний.
- Хочется, что бы это уже закончилось, и он смог вздохнуть спокойно, - почти мечтательно проговорил Шухей, хоть и понимал – что Изуру никогда уже не будет прежним. Последние слова женщины застали его врасплох, поскольку он довольно сильно мыслями отдалился от всего, кроме их общей проблемы, - Чего?!
Если присмотреть, на долю секунды могло показаться, что в области татуировок на лице появился легкий румянец, но исчез сразу, как только мужчина взял себя в руки. А то где это видано, что бы мужчина его лет и его звания, как мальчишка краснел от тонких намеков красивой женщины. Но всего легкое смущение выдавал негромкий кашель, пред тем как он снова заговорил.
- Мне кажется, ты преувеличиваешь. Он же не ребенок, что бы его смущал интерес взрослого мужчины к красивой женщине, - он постарался сказать это максимально отвлеченно, чтобы не заострять на этой теме внимания, но последней фразой он сам испортил всю отвлеченность от темы, - Может это все Ваше смущение, Рангику-сан, из-за излишнего внимания с моей стороны?

Отредактировано Hisagi Shuuhei (25.02.2017 10:17)

Настроение Рангику продолжало странно гулять, подобно морской волне. Тяжелые мысли то накатывали и накрывали с головой, но откатывали назад, уступая место чему-то хорошему. В сущности, ей самой это совершенно не нравилось, такие частые перепады не влекут за собой ничего хорошего, однако сейчас она старалась об этом не думать, а только лишь ловила очередной отход волны. Прежде чем компания из трех лейтенантов отправятся к намеченному месту и наступит очередное внутреннее напряжение, стоило получить хоть небольшую разрядку после непростого разговора и тяжелых мыслей, одолевавших каждого из троих. Так сказать, сделать глоток свежего воздуха, прежде чем снова окунуться с головой. Киры не было и Рангику с Шухеем могли говорить чуть более свободно. Нет, дело заключалось вовсе не в самом товарище, просто несмотря на их в общем-то взаимный интерес, они старались его лишний раз никак не афишировать. Причем, Матсумото была куда более скрытной и сдержанной, а вот интерес мужчины к ней явно был заметен уже не одной парой глаз ближайшего окружения. Так или иначе, но она держала дистанцию, стараюсь сохранять по большому счету дружеские отношения, не выходя за их рамки. И на то была далеко не одна причина.
- О, великий борец с грязной посудой, тобой впору гордиться всему Готею. - женщина задорно усмехнулась, не отвлекаясь при этом, принимая пиалы и споласкивая их, при это то и дело оборачиваясь на Хисаги. Говорить стоя к собеседнику спиной не только невежливо, но и есть риск не уловить каких-то моментов, таких как выражение лица или взгляда, а это зачастую было немаловажно, особенно когда дело касалось лейтенанта Девятого, коего то и дело можно было поймать на таких мелочах. - Да брось, Хисаги-кун, твоей помощью я предпочту воспользоваться в каком-нибудь более серьезном случае, нежели борьба с грязной посудой. Если твое предложение еще останется в силе! - чистые пиалы вскоре стояли на столе, а Рангику вытирала руки небольших полотенцем, уже полностью развернувшись к собеседнику. Все так же полуулыбка в уголках губ и взгляд кошки, такой она была всегда, когда на сердце не было тоски и тяжелого груза. И все же, даже с ними Матсумото умудрялась находить в жизни хорошее, искренне веря, что сколько бы эта жизнь не била по макушке и не ставила подножки, хорошего-то в ней все же больше.
- Кира никогда не был особо разговорчивым, если только его как следует не напоить, конечно. - женщина коротко вздохнула, закинув полотенце на плечо. - Да даже если напоить, большую часть того, что творится у него на душе, он все равно не выболтает. С ним все будет в порядке, он достаточно сильный и разумный, чтобы пережить это все и жить дальше, не оглядываясь на прошлое. Думаю, мы можем не волноваться за него так же, как за Хинамори. - Рангику ободряюще улыбнулась, сделав несколько шагов ближе к мужчине и положила руку на крепкое плечо. В том жесте не было никакого скрытого смысла или намека, его могли разве что надумать случайные свидетели, если бы таковые были, и то если бы они лишь видели, но не слышали разговора.
Реакция Шухея на ее слова была именно такой, какую она и ожидала, то есть ей удалось застать его врасплох таким резким переходом от одной темы к такой и теперь женщина-кошка была довольна результатом. Она негромко рассмеялась, пожимая плечами и скользя изучающим взглядом по лицу Хисаги.
- Может, и преувеличиваю, зато Вы, Хисаги-фукутайчо, опять попались. - она усмехнулась, с интересом и легким прищуром небесно-голубых глаз, однако последняя фраза заставила теперь уже ее саму измениться в лице и выразить искреннее изумление. Но, что примечательно, краснеть Матсумото даже и не думала. Кроме того, Шухею прилетел подзатыльник за подобные слова. Легкий, шутливый, какими частенько женщина его одаривала за подобного рода высказывания. - И давно ли ты видел, Хисаги-кун, чтобы мужское внимание вызывало у меня смущение? Ну-ка, открой мне страшную тайну, вдруг я что-то о себе не знаю и живу в неведении! - в глазах плясали искры самой настоящей веселости, в голосе слышались смешинки, казалось бы, вперед их вовсе не ждал странный поход, исход которого нельзя было предугадать. - Хотя, кто знает, может ты и прав. - весело усмехнувшись, Матсумото сдернула полотенце со своего плеча и набросила его аккурат на макушку мужчины, легко разворачиваясь, когда створки дверей зашуршали. Шутливый и веселый разговор пришлось прервать, и опять же дело было не в том, что снова появился третий, у Рангику хватало задора, чтобы продолжить в том же духе и увлечь в эту "игру" и Изуру. Просто появление товарища напомнило о том, что их все еще ждало дело, снова вышедшее на первый план.
- Да, идем. Ни к чему затягивать все это. - лейтенант Десятого окинула обоих товарищей почти вмиг изменившимся взглядом, более серьезным и собранным, от задорных искорок не осталось даже следа, и коротко кивнув, направилась к выходу, остановилась сразу как только шагнула за дверь, дожидаясь остальных. - Кира-кун, ведь, мы сразу за тобой.